Жаркое лето 1953 года в Германии

20–22 августа 1953 года состоялся первый официальный визит государственной делегации ГДР в СССР. Впервые делегацию возглавил не партийный деятель, а премьер-министр. По итогам переговоров советское правительство объявило о прекращении взимания с ГДР репараций с января 1954 года (ГДР прощалось, таким образом, 2537 млн. долларов). 33 САО, шесть научно-технических и одно конструкторское бюро, то есть все объекты, еще находившиеся в советской собственности и производившие 12 % промышленной продукции ГДР, безвозмездно передавались республике[329]. Предприятие по добыче урана «Висмут» с 1 января 1954 года преобразовывалось в германо-советское акционерное общество. Размеры расходов по пребыванию на территории ГДР советских войск ограничивались 5 % годового бюджета ГДР, что уже в 1954 году позволило республике сэкономить по сравнению с 1953 годом 360 млн. марок.

Для повышения международного престижа ГДР была достигнута договоренность о преобразовании дипломатических миссий обеих стран в посольства, что и было осуществлено в октябре 1953 года. Наконец, еще 26 июня 1953 года было объявлено о распространении Указа Верховного Совета СССР об амнистии от 27 марта 1953 года на осужденных за военные преступления в Советском Союзе немецких военнопленных и других граждан Германии, и с 1 июля началась передача подпавших под амнистию 6994 немцев властям ГДР.

США были неприятно удивлены масштабом советской помощи ГДР. С помощью РИАС стали распространяться слухи, что русские все равно заставят ГДР чем-то заплатить за свою поддержку. К тому же советские мясо и масло в любом случае надо было приобретать в магазине, а «добрые» американцы раздавали продовольствие абсолютно бесплатно.

Тем не менее, помощь СССР ГДР заставила американцев возобновить раздачу продовольствия с 27 августа. После победы Аденауэра на выборах в бундестаг в сентябре 1953 года акция по инерции еще продолжалась до 10 октября, но основное свое дело она уже сделала. ХДС/ХСС на волне антикоммунизма и солидарности с «голодным» населением «восточной зоны», только что героически поднявшимся на восстание против тоталитарного господства, получили 49,9 % голосов (в 1949 году — 45 %). Коммунисты, набрав 2,2 % голосов (5,7 % в 1949 году), в бундестаг не попали (на этих выборах был впервые введен пятипроцентный барьер). Так что победа на выборах оказалась двойной. Теперь можно было поговорить с русскими о Германии, не опасаясь всяких внутриполитических неожиданностей в ФРГ.

Высоко в администрации Эйзенхауэра оценивали и успех «продовольственной помощи». Характерно, что обер-бургомистр Западного Берлина Эрнст Ройтер сравнил ее с «артиллерийской атакой»[330]. Аппарат Верховного комиссара США в Германии подытоживал, что программа, «в целом, опять интенсифицировала антагонизм между восточногерманским населением и режимом СЕПГ»[331]. 2 сентября Совет по психологической войне даже предложил придать программе постоянный характер в виде некой западногерманско-американской организации, расположенной в Западном Берлине. Были идеи и насчет бесплатной раздачи медикаментов, одежды и книг. Программу планировалось распространить и на другие страны Восточной Европы. Чтобы усилить давление на Ульбрихта, западные Верховные комиссары в Германии должны были по замыслу американцев предложить отмену межзональных пропусков и полную свободу передвижения немцев между ГДР и ФРГ. Но потом от этой идеи отказались, так как боялись наплыва коммунистических агитаторов в Западную Германию. Да, здесь пока ГДР было явно труднее, так как своего «Западного Берлина» в ФРГ у нее не было.

С конца августа англичане и французы начали все более активно высказывать свое недовольство «продовольственной» войной США. Французский военный комендант в Берлине с сарказмом вопрошал своего американского коллегу, поможет ли эта помощь населению Западного Берлина, если русские заблокируют город. Француз, видимо, и не догадывался, что американцы хотят именно этого. Оппозиция «пакетам Эйзенхауэра» возникла и в берлинской резидентуре ЦРУ. Там тоже аргументировали, что акция помощи может дать СССР желанный предлог для блокады Западного Берлина, а это прервет связь с агентурой на территории ГДР. К тому же продолжение программы может дать повод обвинить США в использовании продовольствия в качестве оружия «холодной войны».

В ФРГ благотворительные организации тоже начали протестовать против «гуманитарной» акции американцев, так как они боялись, что возможные контрмеры ГДР прервут уже налаженную систему передачи посылок жителей ФРГ своим родственникам в Восточной Германии. Даже Ройтер начал высказывать сомнения, потому что в помощи отказывали западноберлинским беднякам и безработным.