Жаркое-лето-43-го (СИ)

И мы успели, проехав по улочкам небольшого городка, выехали на скорости на набережную и сходу мой танк въехал на палубу парома, столкнув в воду немецкий грузовик. Бойцы рассыплись, беря паром на абордаж, то тут то там слышались короткие очереди из «ППШ». А я и ещё один танк стреляли по двум зениткам, что находились на другой стороне реки. Светать начало, когда паром причалил на другой стороне Вислы, к пристани, и мы покинули его, после чего затопив, погнали дальше, уходя вглубь Польши. А я не верил, что удастся паром захватить. Басова идея была. Хорошо тот большой, всех разом принял, ничего бросать не пришлось или второго рейса делать. Его бы нам не дали сделать. По краю прошли, но успели. А через два часа нашли отличное место для днёвки, и встали на отдых. Это был затерянный в полях польский хутор, три дома, несколько хозяйственных строений, два больших амбара, всё окружено садом, и поля вокруг. Большая семья, немалое хозяйство. Видно, что хуторяне не бедствовали, одних лошадей за двадцать голов, а коров там четыре десятка. Для бойцов, многие из которых были из деревни, глава хутора был самым настоящим кулаком. Пока Басов пытался поговорить с хуторянином, тот русского не знал, или притворялся что не знает, как зам Басова, я организовал охранение, чтобы хуторяне не разбежались и не сообщили о нас, расставил технику в укрытии, в саду или в амбарах, часовых, тут лейтенант Петров командовал, командир стрелкового взвода, после чего подошёл к Басову, что на повышенных тонах что-то говорил хозяину хутора, и доложился о том, что люди размещены, накормлены, отдыхают, посты расставлены, дежурство расписано.

- Старшина уже покормил людей, нам тоже оставил, - под конец добавил я.

- Я сейчас закончу. Этот кулак не понимает, что я от него хочу. Лопочет чего-то.

- Хуторянин просит не убивать их и не насиловать их женщин.

- Да нужны они нам, - взвился тот, и так уже доведённый, после чего сообразив, спросил. - Ты его понимаешь?

- Ну да.

- Польский знаешь?

- Мать полячка, - пожал я плечами, достав из кармана платок и начал вытирать руки. Испачкал их каким-то дёгтем.

- Почему не сообщил?

- В личном деле есть. Да я и подумал, что меня в мангруппу включили из-за знания польского языка. Даже не предполагал, что вы не в курсе.

- Ладно, разберёмся. Ещё что доложить есть?

- Да. У этого хуторянина коров уйма, уверен, что и маслодельня есть и сыроварня, а сыры и масло он продаёт в Варшаве, она недалеко. Предлагаю купить.

- Ещё чего, так заберём.

- Зная такую породу людей, после того как мы займём эти территории, тот найдёт кому пожаловаться, и ему не только вернут то что отобрали, ещё и нас накажут. Проще купить, а потом новые власти пусть его раскулачивают. По сути тот чистый крестьянин, пусть и на польский манер, у нас крестьянам всюду дорога. Новые польские власти его поддержат. Вам выдали германские марки на подкуп местных, тут их вполне можно потратить, а записать как вербовку агента.

- Звучит логично. Сколько средств потребуется?

Я в курсе что тому выдали пять тысяч марок, это при мне произошло. Позвали как свидетеля.

- Тысячи марок вполне хватит.

- Хорошо сейчас выдам. Ты пока успокой этого пейзанина.

- Почему пейзанин? - удивился я. - Вроде на еврея не похож.

- Да это к слову пришлось. Тоже под кожу лезет, хотя мы друг друга не пониманием.

Басов направился к своему танку, там нам котелки оставили, старшина разогрел каши, а я сообщил хуторянину на польском:

- Вы не волнуйтесь, мы только переночуем и уедем. Давайте через полчаса встретимся и пообщаемся. У меня для вас есть деловое предложение.