Жаркое лето Хазара (сборник)

Семейное торжество уже было в разгаре, когда к дому подъехал черный "Мерседес" и из него вышла Дунья.

Обернувшись, что-то сказала водителю, а затем стала по одному брать на руки подбежавших внуков, целовать и ласково гладить их по головам. Вместе с внуками они шумной толпой ввалились в дом. Дунья внимательно всмотрелась в собравшихся, мысленно пересчитала их и лишь затем ответила на приветствие невестки, которая по случаю дня рождения сына повязала на голову новый тонкий цветастый платок, концом которого в знак уважения к свекру и свекрови закрыла рот, то есть надела на себя яшмак. Затем подошла к матери и обняла ее.

— Как дела, мама?

— Куда ты пропала, доченька?

— Ну, это же работа, мама. А на работе всякие непредвиденные дела могут появиться. Теперь нет такой работы, как в советские времена, на которую можно приходить, когда захочешь, и уходить с нее в любое время.

— Ладно, ладно, не трогай ты Советы! Кто-кто, а мы от них ничего плохого не видели. С чем ты сравнишь то, что при Советской власти все люди могли на равных учиться и работать, вовремя получать зарплату? А что касается твоих новых туркмен, мы еще посмотрим, что они такое могут дать народу, что было бы лучше, чем у Советов!

— Бабушке не нравится, когда ты ругаешь советскую власть, — примирительно улыбаясь, произнес Арслан. Сидя рядом с отцом за просторным дастарханом, он кивком головы поздоровался с матерью. Потом повернулся к младшему сыну, который все еще держался за полу бабушкиного платья и не отпускал ее:

— Сердар, сядь на свое место! Пусть бабушка переоденется и вымоет руки! Ты иди, сядь рядом с Мурадом, там будешь задувать свечки, а бабушка потом придет и сядет рядом с тобой!

После этого Дунья, поняв, что все ее заждались, быстренько прошла в свою комнату, переоделась, вернулась к столу и заняла свое место рядом с Сердаром.

Ребенок радовался и был весел, мама нарядила его по случаю сегодняшнего праздника. Мальчик был обаятелен и хорош собой, он притягивал к себе и вызывал нежные чувства.

Сейчас все внимание было приковано к имениннику.

Больше всего ребенок радовался не подаркам и даже не понравившейся ему длинноухой мягкой собачке, подаренной дедом. Мальчик был счастлив и радовался тому, что его окружают близкие и любящие его люди, люди, которых и он любил всем сердцем и хотел бы видеть их возле себя постоянно.

За сачаком Дунья сидела на "женской" стороне с матерью, невесткой и дочерью, с ее лица не сходила улыбка, когда она рассказывала им о своей поездке в Стамбул, об окружающих этот город морях, придающих ему особое очарование. Восхищенно рассказывала о том, как много в этом городе богатых людей, что они с Анновом гостили в доме одного такого богача, а дом у него настоящий дворец.

Из слов ее можно было понять, что она тоже мечтает жить в такой вот сказочной обстановке.

Казалось, она может говорить о Стамбуле до бесконечности, так много у нее накопилось впечатлений.

Сидевший по другую сторону сачака Арслан, не прислушиваясь к рассказу матери, о чем-то беседовал с отцом.

Через некоторое время они вышли для перекура на веранду.

За столом, раскурив сигареты, они краем глаза наблюдали за тем, что происходит в комнате, и переговаривались между собой. Арслан вдруг спросил:

— Отец, а мама советовалась с вами, прежде чем устроиться на работу?

— Пришла как-то и говорит: я нашла работу, пойду работать. А еще говорит: там неплохая зарплата, а мы с тобой скоро совсем обанкротимся. А что я мог ей сказать? Иди, говорю, если тебе так хочется, поработай. Сам знаешь, на зарплату врача не очень-то разгуляешься.

— Да не умерли бы мы с голоду! Похоже, мама с головой ушла в эту новую жизнь!

— Вообще-то, она о вас заботится.

— Это верно, отец. Но мы народ, только-только вступивший в рынок, и у этого рынка свои законы и правила, с любого места в него не очень-то воткнешься…

— Твоя мать, похоже, каким-то образом нашла место, с какого можно сунуть свой нос в новую жизнь.

— Но богатство должно не только выигрывать любить, но и уметь проигрывать. Мне кажется, что мама, поддавшись мелким соблазнам, потом может что-то большее потерять. Уж слишком много у бизнеса кривых дорожек…

— Да ладно, будем здоровы, посмотрим, что из всего этого выйдет, — Хасар сделал последнюю затяжку и загасил сигарету, потом устало потер руками лицо.

Помолчав немного, процитировал Махтумкули, давая понять: чему бывать, того не миновать: "Не печалься, что тебе чего не достаётся? Когда-нибудь получишь то, что предназначено судьбой"

Отец и сын еще какое-то время посидели молча, занятые каждый своими мыслями.