Жаркое лето Хазара (сборник)

Но видя, как испуганно Хасар смотрит на конверт, какой ужас отразился на его лице, женщина попыталась понять причину такой его реакции. "Что это с ним, как с луны свалился? Понятно ведь, что и ему не хватает той зарплаты, которую платит государство. И потом, редкость большая, чтобы кто-то из докторов не брал! Мы-то видим, как живут эти взяточники — дома, что тебе дворцы, иномарки. А может, его напугали, предупредив, кто стоит за мной? Несчастный перепугался до смерти, даже если он раньше и брал, сейчас будет делать вид, что никогда этого не делал, станет изображать из себя невинную овечку. Как знать, однако, хоть это и большая редкость, и среди них есть честные и порядочные люди. Похоже, именно на такого я и нарвалась…" Женщина перевела разговор, в надежде, что Хасар в конце концов согласится с ней, не спешила убирать конверт со стола. Она смотрела на Хасара, всем своим видом показывая, как ее обидел отказ доктора принять ее искреннюю благодарность.

— Доктор, кем бы вы ни были, не стоит отказываться от того, что само идет вам в руки! Это и Богу не понравится.

— Голос женщины становился все обиженнее. — Наш народ испокон веку давал знахарю за лечение больного аклык — вознаграждение, это в традиции нашего народа…

Хасар видел, как расстроена женщина, и по-человечески сочувствовал ей, поэтому, стараясь найти для нее успокаивающие слова, произнес виноватым тоном:

— И вы меня тоже поймите! Мне более чем достаточно вашей устной благодарности. И потом, я не приучен брать, мы в другое время жили и работали, а тогда не было принято благодарить таким образом. Да, иногда и я не отказывался от букета цветов, коробки конфет и даже бутылки коньяка, которые дарили доктору от всего сердца. Да и то в том случае, когда отказаться было невозможно, когда тебя вынуждали принять эту благодарность. Но сейчас, когда меня впутали во всякие непристойные дела, я не смогу принять от вас даже такой скромной благодарности. И не сравнивайте нас с табипами тех времен! Те люди жили за счет аклыка. А нам государство оплачивает наш труд ежемесячно. Оперировать и лечить больных — мой долг. И моя любимая работа…

Как ни старался Хасар не обидеть и вежливо объяснить женщине, что не возьмет конверта, по ее поблекшему лицу видел, как та недовольна, и от этого расстроился еще больше.

Постарался найти еще какие-то слова утешения:

— Вы, пожалуйста, не обижайтесь на меня. Для врача самая большая благодарность — это вылеченные им и вернувшиеся в строй больные. От осознания этого врач получает такое же удовольствие, как и парашютист, когда видит, как после прыжка с самолета в небе раскрылся его парашют.

Поняв, что ей не удастся убедить доктора, женщина нехотя убрала конверт со стола. С видом человека, застигнутого на месте преступления, с трудом выдавила из себя улыбку и уныло распрощалась с доктором, всем своим видом показывая, как она обижена.

Через некоторое время, выйдя из кабинета, Хасар увидел, как та женщина, разговаривая со знакомым врачом, в плохом настроении направляется к воротам госпиталя.

* * *

Перед уходом, запирая дверь, Хасар услышал, как в доме зазвонил телефон. Ему не хотелось возвращаться — плохая примета, подумал: "Кому надо, перезвонит потом, когда мы будем дома", но любопытство взяло верх: кто бы это мог быть? Он вернулся и поднял трубку.

— Слушаю.

— Это квартира Хасара Ханмурадова?

— Да, квартира Мамметхановых, — ответил Хасар, на ходу исправляя ошибку, допущенную женщиной на том конце провода.

— Так вы и есть Хасар? — голос женщины стал еще ласковее, словно она встретила мужчину своей мечты.

— Да, Хасар.

— Если вы Хасар, у меня к вам разговор.

— Может, вы тоже представитесь?

— Честно говоря, пока мы переговариваемся, знакомство не имеет такого уж большого значения. Что касается имени, то его тоже можно назвать.

Витиеватая речь женщины, ее хождение вокруг да около, говорило о том, что она никак не решается заговорить о чем-то таком, о чем трудно говорить. Это еще больше напрягло Хасара.

— Очень хорошо. В таком случае, что вы мне хотите сообщить? — спросил Хасар, одновременно пытаясь понять, кто бы это мог быть. Тем временем женщина произнесла:

— Хасар, ничего хорошего тебе сообщить не могу…

Женщина замолчала, словно слова ее споткнулись обо что-то, выждала немного, заставляя Хасара сосредоточиться и приготовиться услышать неприятное сообщение, потом произнесла:

— Тебе хоть известно о происходящем? — она снова заговорила загадками. — Знаешь ли ты, что твоя жена слишком тесно общается со своим начальником?! Неужели ты этого не знаешь?

— Кто ты? — требовательным голосом спросил разозленный этим неприятным разговором Хасар, решив, что кто-то разыгрывает его, чтобы больнее задеть.

— Хасар, не спеши, выслушай меня до конца! Не вешай трубку. Ты все равно узнаешь это, если не от меня, то еще от кого-то!

— Если ты не представишься, я кладу трубку!