Жаркое лето Хазара

Майор одарил хвастливого начальника госпиталя неприязненным взглядом и спокойно продолжил говорить.

– На твоем месте я бы постарался сблизиться с такими людьми и перенимать их богатый опыт, чему-то у них научиться. Такие люди, влюбленные в свое дело, чаще всего наивны и доверчивы. Некоторые используют их в собственных корыстных целях. А они, эти люди, как кузнечики, порхают себе и никому не наносят вреда. Зато есть хулиганы, которые ловят этих кузнечиков, отрывают им заднюю часть и вставляют туда прутик. Пользуются их бесхитростностью и безвредностью. А ты попробуй у пчелы оторвать часть туловища и воткнуть в нее прутик, так она сразу так тебя отделает, мало не покажется…

Из соседнего кабинета его позвал к себе начальник, и он не успел договорить свою мысль до конца.

Начальник госпиталя спешно распрощался с ним, сославшись на дела в других кабинетах. После слов майора начальник госпиталя решил, что в министерстве уже известно о том, что он впутал Хасара в сети прокуратуры, что они именно его винят в случившемся. И ему начало казаться, что за спиной Хасара стоит слишком много покровителей и защитников.

* * *

Дунья не ожидала появления сына. Тем более на рабочем месте. Она только увидела, как в приемную входит ее сын Арслан. А она в это время сидела рядом с секретаршей, принимала от нее листки с факса и просматривала их.

Увидев в дверях статного юношу в военной форме, девушка-секретарша подумала: «Не за мной ли он пришел?» – подобралась и вопросительно посмотрела на него. Чувствовалось, что молодой человек произвел на девушку впечатление. «Это ко мне», – сказала Дунья с ласковой улыбкой на лице и встала из-за стола, чтобы встретить сына. Ей не очень-то понравилось, что сын пришел к ней без предупреждения, не позвонив предварительно, но она тут же подумала: «Может, дома что-то случилось?» Внимательно посмотрела на сына.

До этого дня Арслан ни разу не был на работе матери. Дунья знала отношение сына к ее работе, но не думала, что он может вот так вот запросто прийти к ней на работу. Знала она и то, что сына привело сюда не простое любопытство, желание увидеть место работы матери. Тогда каким же ветром занесло его сюда?

Когда Дунья сказала о своем желании работать, против этого первым выступил Арслан. «Тебе мало нашей с отцом работы? Разве ты до сих пор кормила семью? Работаем же мы…» Но потом стал думать, что решение о том, работать или не работать матери, в конечном счете будет принимать отец, поэтому ему неприлично вмешиваться и высказывать свое мнение.

В итоге все решили слова Хасара: «Если ей так хочется, пусть идет работать». Его согласие дало возможность Дунье, выполнявшей до того роль маленькой рыбки из домашнего аквариума, выплыть в открытое море и попытаться выбиться в киты.

Дунья пошла навстречу сыну:

– Арслан, какими судьбами? Дома все в порядке?

– Да.

– Как бабушка?

– Хорошо.

– С Айназаржаном я вчера пообщалась. Работой завалена, ни вчера, ни позавчера даже навестить внуков не могла. Думала сегодня немного разобраться с делами и заехать к ним.

Слушая оправдание матери, Арслан думал про себя: «Тоже мне нашлась деловая женщина, не за отцовской ли спиной ты превратилась в жену военнослужащего, не знавшую, что такое работа? Да еще в Германии вместе с такими же бездельницами создала клуб «Достойных жен военных», где вы занимались самовосхвалением,» – но вслух ничего не сказал.

Говоря о том, что не нашла времени проведать своих любимых внуков и престарелую мать, Дунья виновато улыбнулась, вокруг ее глаз проступила сеточка морщин, верхняя губа раздвинулась, приоткрыв слева ряд

блеснувших золотом зубов. В эти минуты она снова превратилась для Арслана в прежнюю любящую мать и бабушку.

И хотя Арслан ни о чем не говорил прямо, Дунья догадалась, что сюда его привело не праздное любопытство, а желание поговорить с матерью начистоту. Сначала она хотела позвать его к себе в кабинет. Сейчас он был свободен, но в любое время мог вернуться Аннов, и тогда ей не удастся переговорить с сыном в спокойной обстановке. Зная, что и сыну хотелось бы остаться с матерью наедине, Дунья решила выйти с ним во двор, где в садике перед офисом были поставлены скамейки для курящих.

Дунья вдруг вспомнила о своей работе и повернулась к девушке-секретарше, внимательно наблюдавшей за ними, воспринимая их не как мать и сына, а как двух влюбленных.

– Ты, Ширинджан, принимай пока продолжение договора, а я пойду, переговорю с этим молодым человеком и скоро вернусь!

Понимая, что разговор предстоит нелегкий, Арслан был благодарен матери за ее желание уединиться.