Жаркое небо Афганистана

С появлением у противника ПЗРК опасность для авиации многократно возросла. Поначалу летчиков выручала неопытность моджахедов - бывали случаи, когда стрелки забывали подключить источники питания (у наиболее властных командиров промахнувшийся при этом лишался головы), - но освоение нового оружия проходило быстро. Компактный и простой в обращении ПЗРК позволял душманам организовывать засады на маршрутах полетов и вблизи аэродромов. Чтобы обезопасить самолеты на взлете и посадке, когда скорость и высота недостаточны для выполнения противоракетного маневра, было организовано вертолетное патрулирование в радиусе 3-4 км вокруг аэродрома. Отличить стрелка со "Стингером" от мирного крестьянина с воздуха почти невозможно и, несмотря на действовавший с 1981 года приказ, категорически запрещавший атаки неопознанных целей, огонь на поражение открывали по любому подозрительному, появлявшемуся в "запретной зоне". Прочесывание окрестностей не прекращали и ночью, ведя поиск с помощью САБ и приборов ночного видения. Ради уменьшения опасности, летчикам пришлось освоить почти акробатические приемы. Так, "набор высоты с большими градиентами" позволял выйти на безопасный эшелон, оставаясь под прикрытием круживших вертолетов. Сразу после отрыва самолет ложился в крутую восходящую спираль с креном и тангажом до 30Ь и в таком положении "ввинчивался" в небо. Посадка выполнялась без обычной "коробочки" вокруг аэродрома и требовала ювелирного расчета, особенно при возвращении с задания группы. Выйдя на аэродром, группа распускалась, доворачивая на посадочный курс и начиная снижение с безопасных 3500 м. Для торможения выпускали закрылки, щитки и шасси и один за другим неслись вниз в крутом снижении, быстро теряя высоту с предельно короткими интервалами между машинами. Глиссада при этом сжималась до предела - над ближним приводом проходили на 600 м, убирая обороты двигателя до "малого газа". Выравнивание летчики выполняли уже над краем ВПП и, не останавливаясь после пробега, освобождали полосу для садившихся следом машин, шедших в нескольких сотнях метров. Посадка эскадрильи занимала считанные минуты. Сторонние наблюдатели замирали от этого впечатляющего зрелища, а в кабинах МиГов беспрерывно надрывалась сигнализация, предупреждавшая о приближении критических режимов полета. Ценой снижения боевых потерь при таких посадках стала возросшая аварийность - из-за сложности маневра и большой посадочной скорости самолеты нередко не вписывались в створ полосы, вылетали за ее пределы, "разувались" на пробеге и получали повреждения. Только осенью-зимой 1987 года на посадке "подломали" три истребителя 168-го ИАП, один из которых замполит полка М. Провоторов "приложил" о землю до начала ВПП, снеся о ее порог ПТБ и ракеты, а два других сошлись, догнав друг друга на полосе, причем консолью соседа с одного сшибло фонарь и разрубило форкиль.

В конце 1986 года у моджахедов появились новые американские ПЗРК "Стингер", позволявшие поражать цели на высоте до 3500 м. Их массовое применение (а по американским данным, в Афганистан попали около 1000 "Стингеров") заставило серьезно изменить тактику. В борьбе с ПВО уничтожить все "отдельно стоящие цели" - стрелков с ПЗРК - было нереально, и решением проблемы стало нанесение ударов с больших высот. Истребители практически перестали применять ракетное и пушечное вооружение (при возросших дистанциях стрельбы огонь становился неточным из-за большого рассеивания снарядов) и почти полностью перешли на бомбы, выгодно отличавшиеся большой мощностью и простотой применения.

Противник в этой борьбе не оставался в долгу, проявляя изобретательность и изощренность. Весной 1987 года в грузе одного из караванов помимо оружия и боеприпасов обнаружили кислородные баллоны и маски - с их помощью моджахеды Ахмад Шаха (кстати, инженера по образованию) собирались поднять "потолок" своих зенитных средств, устраивая засады на вершинах горных пиков.

С больших высот обнаружить противника стало нелегко. Целеуказанием занимались пилоты с солидным боевым стажем, хорошо знавшие местность. Обычно для выполнения этих задач привлекались МиГ-23, на большой скорости выходившие к объекту атаки и обозначавшие его осветительными или дымовыми бомбами. Султан дыма становился ориентиром для пилотов основной группы, наносивших удар с безопасной высоты. Как вспоминал майор М. Огерь, "в феврале 1988 года мы вылетели эскадрильей поддержать блокированных на окраине кишлака у Гардеза десантников. Кишлак оказался большим, дувалы сплошь занимали долину, и где внизу идет бой, не то что разобрать где свои и чужие, - мы никак не могли. Ведущий Толя Язон хотел было "отметиться" бомбой прямо по кишлаку, чтобы снизу подсказали, в какой стороне от разрыва наши залегли. Но тут кого-то осенило, и по радио прокричали, что между ними и "духами" горит автобус. Полосу гари от коптивших покрышек увидели, прикинули что к чему и аккуратно положили бомбы, стеной разрывов накрыв "духов".