Жасмин

Ей лет двадцать, сначала думал, а потом разглядел, что больше, может, как мне, ближе к тридцати. Интереса никакого у меня, Малов, ну, пусто, честно говорю - ростом мала, тоща, смугла, волосы темные, правда, густые, длинные... одним словом, на женщину не похожа, я ведь, ты знаешь, к большим блондинкам имею интерес, а это... совсем не в ту степь.. Но для дела даже лучше, а дело у меня к ней одно - Жасмин. Оказывается, знает, предупреждена, выглядывала в окошко, огромная порода, говорит, жаль, не ходит, и что дальше будет с ним?.. Такое сочувствие меня на все сто расплавило, и я уже с полным доверием к ней - мы с ним друзья, говорю, будет жить, ноги не главное... а может еще поднимется, кто знает...

Она в черном свитерочке, расхаживает по комнате, вокруг пояса длинный шарф, толстый, красный с черным, двигается красиво, должен тебе сказать, змейкой вьется, головка маленькая у нее, носик точеный, глаза большие, карие... Не нравится, но смотреть приятно, Малов, а главное - хорошо говорит!.. Заслушаешься, так и обволакивает словами, и я смотрю на нее, слушаю, слушаю... Всего не перескажешь, приедешь, расскажу. В общем, она, оказывается - художница, и не чета мне, много лет училась у великих мастеров, акварели пишет, гуаши, и маслом может, и на пластинах медных вырезает, знаешь, потом их мажут красками, отпечатывают на бумаге, офорт, да?.. А как начала показывать свои разнообразные художества, дух захватывает, так все ладно, красиво, с выдумкой и вкусом!

- И вы рисуете, я чувствую? - спрашивает.

- Балуюсь понемногу... отвечаю, а сам думаю, какое счастье, что наверх утащил, пришлось бы показать, вот посмеялась бы, или учить начала, а я снисходительности, поучений этих не могу выносить, ты знаешь. Ну, не умею, да, да, да!.. Но так хочется, что рисую, только не трогайте меня, хотите смотреть - смотрите... но молчите, молчите. Мне больно, когда смотрят, неудобно, стыдно... словно на людях штаны с кожей сдирают... И получается-то не всегда, а как схватит, прижмет... особая растерянность и волнение, что ли...

Я разговор очень ловко в сторону отвел, с гордостью говорю тебе, ведь знаешь, мне не тягаться с умными людьми, хитрости никакой. Жасмин помог, я на него беседу столкнул, что вот, кормить буду, не пугайтесь... Она спрашивает, где живете. Я объяснил, что для пса высоко, как мучились-тащили рассказал, что ему лучше на прохладном воздухе, особая шкура, и свободу любит, не комнатный пес.

Она с пониманием отнеслась. Потом смотрит на меня, улыбается, и говорит:

- А я не против, если ты из квартиры будешь кормить... Только имей в виду, встаю поздно. Зато ложусь еще поздней, до двух стучи смело, я здесь одна, чайку попьем, поговорим...

Малов, она мне "ты" и "ты"... так сразу - я растерялся, стараюсь никак не называть. Потом к Жасмину вышли, а он, оказывается, ее видеть не желает рычит негромко, но грозным басом. Она спокойно отнеслась, разумно отступила, никаких обид, "понимаю, охраняет..." Я покормил его, извини, говорю, друг, завтра подробней пообщаемся, а сегодня, сам видишь, дела.

Вернулся, перешли на кухню, чайник засвистел... Разговоры вели до глубокой ночи, вернее, она говорит, а я слушаю. Все новое для меня... Наконец, ушел, чаем нагрузился, столичными пряниками и разговорами о настоящей художественной жизни.

Не очарован, не смейся, ничего такого, я же говорю, не в ту степь... просто интересно стало, никто со мной, кроме тебя, о таких вещах не говорил, ты знаешь.

А история у нее такая - хочет уехать за границу, а все не выпускают, придираются. Квартиру в столице заранее продала, в надежде на скорое решение, а тут снова заминка, ждите, говорят, а где жить?.. И друзья нашли ей это место, временное, тихое, здесь пусть подождет.

x x x

Про Наталью много говорил, теперь новое известие. Болеет она, я ей продукты приношу, о будущем неудобно заикаться, понимаешь... Что будущего нет и быть не может, дети, дом... ты знаешь, невозможное дело, хотя мне жаль ее отчаянно, как тут быть?.. Болеет, просит - приходи, и я иду, что делать... Каждый раз оказывается, не очень больна. Я ей - "ты же больна...", а она отвечает - "не для этого..." Потом провожает, говорит, "приходи, я больна", и я снова прихожу, и так продолжается, и продолжается... Часто плачет - "Саша, ты меня в беде хочешь бросить, нехорошо..." Я в беде никого не бросал, ты знаешь. Прошлым летом то же самое было, ты еще смеялся "Натаха твоя раскусила дурака". Как только исчезаю, заболевает. Как мне понять, взаправду больна или шутит?.. Приезжай, дашь мне совет, я совсем с женщинами теряюсь. Теперь вот новая история, не знаю даже, как писать...

Как-то мы с тобой обсуждали, помнишь, что кому нравится? Ты говоришь, люблю современную красоту, стройность, спортивную фигуру, метео по телеку, Таню Масликову, например... А я тебе - мне все большое нравится, если культурно сказать, таз, а ты смеялся еще, помнишь? Что поделаешь, правда, я все большое люблю - женщин, деревья высокие, траву дремучую, и собак больших - как наш Жасмин.