Жасминовый дым

Есть в деле и паническая телеграмма местного начальства Миронову – просьба отмежеваться от Вакулина. Есть и тезисы, заготовленные Мироновым перед митингом. Там строчка: «Чистка нужна…Но какая? И – как?.. Не путём восстания…» На митинге он осудил Вакулина. Хватит кровопролитий. Хватит смертей. Земляки выбирают Миронова делегатом на местную партконференцию. Там он повергает местную партверхушку в шок требованием: прекратить насильственную продразвёрстку. Разрешить торговлю. Значит, он против директив Центра?.. И в этот момент в местном ЧеКа оказывается донос платного агента: Миронов готовит восстание!.. Создал специальную ячейку из пяти человек… Сам агент Алексей Скобиненко, житель станицы Распопинской, даже стал членом этой пятёрки – чай с ними пил.

Действительно, началось всё за чаем. Были у Миронова гости, засиделись до ночи. О чем могли говорить? Конечно, о голоде, о произволе местных властей. Спрашивали Миронова – что дальше? Ты ж теперь – высоко, возле самого Ленина. Доносчик назвал разговор «заседанием». Вот его полуграмотное донесение, исполненное карандашом, без знаков препинания и заглавных букв. Цитирую без поправок, лишь с моими отточиями в сокращённых местах:

….заседание было с придисловием Миронова открыть в 7-часов 40 минут, – сообщает Скобиненко ,– указывал как выбирают хлеб из донских казачих областей Кубани Дона… Казачество уничтожают не путём войны, а путём голода такая коммуна есть коммуна мертвецов… у нас не народ правит а пятёрка которая состоит из ленина троцкого сталина и двух других… работает без всякого контроля…. Предлагает лозунг народовластие но отнюд не отходит на первых порах от советов и в будущем хоть будет учредительное собрание или собор земской… и все остальные высказавшие приходили к полному согласию организовать ячейку авантюристов…выборным в председатели оказался я ( то есть сам доносчик! – И.Г.) и открываю прения…. о связи шифром… условные переговорные знаки 2-8 3-9….после этого даёт нам печати… бумаги штук 20 сургучевых….расходимся.

Итак, слово найдено – «авантюристы». Хотя ни об организации волнений, ни тем более о восстании речь не шла. Ячейка понадобилась Миронову для информации. Он всерьёз намеревался там, в Москве, бороться с местными злоупотреблениями, опираясь на сообщённые шифром факты. И только в перспективе рассчитывал на постепенное перерождение Советов в выборные органы народовластия. Нет, не мог казак Миронов отказаться от идеи Учредительного собрания. В нём он видел спасение России – от безумия Гражданской войны, от « комиссарского рабства ».

Доносу дан был немедленный ход. Местная партверхушка, изрядно напуганная критикой Миронова, собралась на экстренное заседание. Неизвестно, сносились ли они с Москвой?.. Очень может быть… А там, в кремлёвских кабинетах, и без того наэлектризованных сообщениями о возникающих повсюду крестьянских бунтах, дали «добро» на арест беспокойного командарма. Мол-де везите в Москву – тут разберёмся.

В уголовном деле сохранился ордер Дончека на арест Миронова – на 13 февраля 1921 года: «Поручается тов. Шпанскому произвести арест Миронова, проживающего в доме номер 12». То был дом его друга в слободе Михайловской, где он остановился с Надей. Из окна Надя увидела множество вооружённых людей и грузовик. Это случилось в полночь.

Арест удался только с третьего захода. В отчёте об этом сказано: Миронов, увидев ворвавшихся в комнату людей в кожанках, сел в плетёное кресло, сложив руки на груди, и те, потоптавшись, ретировались на улицу. Там, возле грузовика, они получили вздрючку от начальства, предпочитавшего руководить арестом издалека, и снова вошли. Был предъявлен вот этот, подшитый сейчас в дело, ордер. Миронов его проигнорировал, снова выгнав суетившихся вокруг людей. Но отступить невозможно – утром весть об осаде дома, где был Миронов, могла поднять всех его земляков на ноги… И толпа людей в кожанках снова ввалилась к нему в комнату, на этот раз – с обнажённым оружием.