Жасминовый вечер

Воображаемое утро. Двор. Покой.
По подоконнику вожу рукой.
Под аркой каблучков спешащий стрёкот,
Сосед в «Фиате» шинами прошлёпал.

Как после нежности сентябрьской кот и кошка,

Приникнув к раме, жадно ловим воздух
Промокшими счастливыми носами
И смотрим, как, кружась над головами
Невыспавшихся утренних прохожих,

Летают голуби. Обыденный полёт

Мы раз за разом пропускаем мимо,
В мельканье дел и хлопотных забот
Не замечая выкормышей Рима.

Нам кажутся невзрачными они

От серости давно не мытых улиц
И оттого, что мы в былые дни
С единственной любовью разминулись.

И только в ласке разделив постель

С тем или той, которые любимы,
Мы видим сизокрылую метель,
Сплетённую из перьев голубиных.

Тот дом, где нежность вновь нашла приют,

По стае голубей отметить просто:
И клювами стучат в окно, и шеи гнут,
Заглядывая в человечьи гнёзда.

Оконных ниш, балконов, площадей

Бесхитростные жители и гости,
С уверенностью ждёте от людей,
Что с сердцем добрым вам объедки бросят!

…Я помню, мать слабеющей рукой

Бросала робко крошки на балкон.
А я пеняла – дочерью плохой —
На то, что безнадёжно грязен он.

Но дни бегут, и вот недалека

Уж и моя непрочная рука…

Мы всё молчим, мечтая о своём.

Но я легка душой и рада телом.
Чуть трону лоб твой нежности огнём —
И голубем бездомным полетела!

О голуби мои! Мой рай земной

Мне очертите крыльями по крыше,
Чтобы наутро сладостным зерном
Вас покормить смогла из этой ниши!

2013 г.

О тех, кто просил моей руки

Был первым он, кто руку предложил.
Взглянула вскользь – «Смешной! Какая жалость!»
На станции состав притормозил.
Схватив свой плащ, я вышла. Не осталась.