Жасминовый ветер

Мачеха стояла около плиты в цветастом переднике и в бигуди, пытаясь что-то там приготовить. Интуиция подсказывала мне, что обеда не будет, ибо за все годы жизни с ней стало понятно – готовить она не умеет совсем, да и в быту беспомощна как ребенок. «Я актриса, человек искусства, вся эта бытовуха – мирская суета, на которую я не могу себе позволить тратить время» – часто любила повторять Анна.

Вчера заболела наша домработница, а это значило, что пока она не выздоровеет, мы будем заказывать обеды и ужины. Потому, что есть то, что доставили из ресторана намного безопасней стряпни моей мачехи.

– Сегодня мы с отцом собираемся пойти к его коллеге на светский прием. Он пригласил всех друзей с семьями в честь его юбилея. Ты останешься дома – сказала она и строго посмотрела на меня. – А пока, помоги мне накрыть на стол. Сидишь там у себя в комнате, ничего не делаешь, а я значит, должна все успеть. Хоть бы кто это оценил!

Одна из многочисленных бигуди выпала из ее заготовки под прическу и плюхнулась прямо в кастрюлю с каким-то неведомым варевом. Мне стоило невероятных сил сдержать смех при виде этой картины.

В моей голове шла мысленная борьба. Светский прием – звучит, конечно, пафосно, но заманчиво, не каждый день посещаешь такие мероприятия. Пойти туда мне все – таки хотелось, но мачеха моего рвения не разделяла. Вопреки своим обещаниям самой себе не ссориться с Анной, я все же набралась наглости спросить причину, по которой меня не собирались брать на прием.

– А что ты там забыла, дорогуша? – воскликнула она. – Детей там не будет. Да и ты не умеешь себя вести, как подобает светской леди, так что оставайся дома и учи уроки. Со мной лучше не спорить, – произнесла Анна таким тоном, будто одним только голосом желала напугать меня до смерти.

Тоже мне, фюрер в юбке!

Мне хотелось ей возразить, но лучше пожертвовать светским приемом ради вечеринки в стиле «Бал вампиров», чем в пух и прах поссориться с мачехой и этим самым поставить под угрозу мое присутствие еще и на балу. Зато весь вечер дом будет в моем полном распоряжении.

– Ладно, – пожала я плечами, продолжив молча раскладывать столовые приборы.

В конце концов пора бы уже привыкнуть к тому, что мачеха постоянно отравляла мое и без того не совсем легкое существование. Нет, я не жалуюсь, но порой мне так было обидно за себя, что невольно возникал вопрос – за какие же грехи мне приходится терпеть такое отношение к себе? Может я в прошлой жизни грохнула кого-то?

Моя родная мама пропала без вести, когда мне исполнилось два года. Пропала без следа, словно провалилась в бездну. Полиция долго расследовала дело о ее исчезновении, но так и не смогла найти никаких улик или хоть какую-то «ниточку», которая помогла бы что-либо понять. Мама словно растаяла, будто и не было ее никогда в нашей с отцом жизни. Просто вечером возвращалась от подруги, но домой так и не пришла. Вот так я и осталась на попечении отца. Своим родителям папа меня не мог оставить, потому, что сам был у них единственным и поздним ребенком. К моим двум годам они уже не смогли бы справиться со мной в силу своего возраста. А маминых родителей никто не знал – она все свое детство провела в детском доме в Восточной Европе.

Вот так я с детства и росла, чувствуя себя порой никому не нужной. В детстве у меня были приятели среди сверстников, но лет с десяти со мной начали происходить странные вещи. Мне стали сниться сны, которые вскоре сбывались. И это меня невероятно пугало. Сначала я старалась не обращать внимания, но когда это стало повторяться, то поняла, что вижу не просто сны. Но это было лишь началом. Цветочки начались, позже, когда я поняла, могу при общении с человеком почувствовать, если ему угрожает смертельная опасность. А потом вслед за предчувствием меня стали посещать видения.

Однажды прямо на школьной парковке перед моим внутренним взором возникла страшная картина – в автомобиль отца моей одноклассницы на огромной скорости врезается другой. Это было так страшно увидеть! И я не нашла ничего лучше, чем в панике броситься к этому мужчине и начать уговаривать его оставить машину на стоянке и взять такси. Естественно, мои слова не были восприняты всерьез, а одноклассница весь день смеялась, рассказывая другим про мою истерику. А на следующее утро наш город облетела страшная весть – отец Юли погиб в автокатастрофе. С тех пор меня побаивались и сторонились. А я стала умней, и теперь тщательно скрывала свои необычные способности, которые так пугали окружающих. Хотя порой недоумевала – как можно меня бояться, проживая в стране, где с помощью сеансов Кашпировского люди воду заряжали через экран телевизора? Уж Кашпировский-то похлеще моего чудил.

Из раздумий меня вывел шум подъехавшей машины, и в окне промелькнул отцовский «Ниссан».