Жатва душ. Остров мертвых

Видя, что я страдаю, Маша шла рядом молча, изредка отвечая Сергеичу. Что касается меня, то я всю дорогу ломал голову над вопросом, почему меня лишили возможности купить первый уровень. Что-то в этом было не то, словно система сломалась или, наоборот, товар из магазина убрали осознанно. Мол, что же ты, Рокот, за каких-то десять уников себе уровень не купил, пока мог? Нос воротил? Ну тогда получай… то есть, наоборот, хрен тебе, а не первый уровень.

С каждым шагом боль в ноге нарастала, к ней примешивался жуткий зуд. Возможно, так работала прокачанная регенерация, восстанавливая поврежденные ткани, но это стало последней каплей.

Не замедляя шаг, я посмотрел в небо и прошептал одними губами:

— Раз так, я поступлю иначе! — и пригрозил пальцем.

Рядом стояла Маша, не понимающая, что со мной происходит, но вопросов не задавала. Видимо, чувствовала, что, если захочу, сам расскажу.

Но я молчал, с каким-то остервенением покупая и покупая новые ранги уникального таланта. На то, чтобы потратить все уники на усиление «Везения», ушло секунд десять, в течение которых одно за другим всплывали уведомления.

Я вошел в раж, расходуя уники, пока не всплыли, затирая другие, последние уведомления:

За 170 универсальных кредитов приобретено усиление уникального таланта «Везение» до 17-го ранга!

Доступно: 87 универсальных кредитов.

Внимание! Недостаточно универсальных кредитов для покупки «Везения» 18-го ранга.

— И хрен с вами, — пробормотал я.

Маша заглянула мне в глаза, погладила щеку и сказала:

— Правильно. Хрен с ними. А с нами все будет хорошо, Денис.

Глава 29. Грифы ждут, когда подохну

До маяка добрались за полчаса. Последние десятки метров я мог бы пройти и на своих двоих, но щадил ногу, рассудил, что так она быстрее заживет. Хотелось верить, что Макс просто спит, и с ним не случилось непоправимого. Все у нас получится, Сергеич-то выздоровел, значит, и Макс заживет.

При мысли об этом сердце сжалось. Подумать только, я с этим парнем провел чуть больше суток, но прикипел к нему, как к родному. Да, он своеобразный, с чудинкой, но беззлобный.

Когда вышли на финишную прямую, Сергеич ломанулся к белеющему вдалеке маяку и заорал:

— Максимка! Ау! Ты живой?

Вроде бы в завываниях ветра я различил голос и заковылял вперед, прислушиваясь. Вот только услышал уже знакомый стон «О-у, о-у», что издавал вожак зомбячьей стаи.

— Они близко, — констатировал Маша.

Девушка схватила меня за руку и потянула вперед, я ускорился, насколько позволяла нога.

— Живой! — радостно заорал Сергеич, жестами подзывая нас.

Пока мы подходили, он подобрал пакет с инструментами, ранее заныканный нами у подножия маяка, убедился, что мы в безопасности, и полез в окно-иллюминатор. Высунувшись оттуда, принял наши вещи и исчез.

— Сергеич! — крикнул я. Куда он? А мне помочь?

Но справились и без него. Маша оказалась куда крепче, чем я думал — хорошая у нее все-таки спортивная подготовка, — смогла поднять меня так, что я дотянулся до иллюминатора, ухватился, подтянулся… Раз… И еще раз! Просунул ноги в окно, развернулся, застонал от боли. Повис на руках и спрыгнул на здоровую ногу.

— Маш, помощь нужна?

— Сама! Ерундовое дело!

Поначалу подумал — хвастается. Ан нет, впорхнула в окно с проворством белки, повиснув, спрыгнула.

Я запрокинул голову. Сергеич уже преодолел половину лестницы. Сверху свешивалась косматая башка Макса. Маша полезла первой.

— Ты чё не отвечал, Соколик? — пробормотал Сергеич.

— Так это… Батарейка села. Я все обыскал, но запасные не нашел.

Вспомнился пакет Сергеича с отвертками, гвоздями, изолентой, запасными фонариками и батарейками, оставленный снаружи и возвращенный только сейчас. Что ж, закономерно.

Считав информацию из профиля Макса, я покачал головой: здоровья у него осталось чуть больше половины. Успели!

Наше появление его явно взбодрило, а увидев Машу, парень расплылся в улыбке:

— Ой, девушка! А я вас помню!

Пока они там заново знакомились и делились впечатлениями, я медленно взбирался по крутой лестнице, подтягиваясь на руках и отталкиваясь здоровой ногой. Надо признаться, с телом произошли приятные метаморфозы — я преодолевал лестницу гораздо легче, чем планировал.

Сверху доносился возбужденный голос Сергеича:

— Вот зуб! Золотой! Помнишь, я тебе говорил, что зуб даю, что вернемся? Вернулись же?! То-то! А зуб, ну вот он, бери, не жалко!

— Е-ма! Тоже выздоровел весь?

— Ну! А еще был там зверюга… Ух! Кароч, банки — во! Я его — на-на, а он — дыщ! Дыщ! А Денис…

— А Денис — вот он, ага, — сказал я, влезая в башенку.

Пока Сергеич описывал Максу, как мы сожгли толпу красивых девушек, я осмотрел парня. Травмированная нога распухла до паха, раздулась вдвое и была горячей даже на вид.

— Ого, а чего это они? — нашел в себе силы Макс удивиться обилию девушек.