Жажда

– Я показал вам, что такое вампирист и на что он способен! Разве я не заслуживаю за это человеческой благодарности?

– Хорошо, – сказал Харри. – Вы прежде всего продемонстрировали нам, на что способен униженный человек.

Голова Халлстейна Смита опять дернулась, а рот открывался и закрывался, но больше ничего не произносил.

– Мы услышали достаточно. – Декан встал. – Эта защита завершена, и я прошу полицию, если она присутствует в зале, арестовать…

Халлстейн Смит двигался на удивление быстро. Двумя шагами он подскочил к столу, схватил револьвер, сделал широкий шаг вперед к первому ряду и направил ствол в лоб ближайшему человеку.

– Встать! – прошипел он. – Всем остальным сидеть!

Катрина увидела, как поднимается блондинка, а Смит разворачивает ее, чтобы она оказалась перед ним в качестве щита. Это была Улла Бельман. Ее рот был открыт, она в немом отчаянии смотрела на мужчину в первом ряду. Катрина видела только затылок Микаэля Бельмана и не знала, что выражает его лицо, но понимала, что он сидит как замороженный. Кто-то всхлипнул. Звук издала Май Смит. Ее тело немного склонилось на одну сторону кресла.

– Отпусти ее!

Катрина повернулась на хрюкающий голос. Трульс Бернтсен. Он поднялся со своего кресла, крайнего в самом последнем ряду, и направился к ступенькам лестницы.

– Стой, Бернтсен! – закричал Смит. – Или я застрелю ее, а потом тебя!

Но Трульс Бернтсен не остановился. В профиль его нижняя челюсть выступала еще резче, чем обычно, но еще были видны новообретенные мышцы под свитером. Он дошел до нижней ступеньки, свернул у первого ряда и пошел прямо к Смиту и Улле Бельман.

– Еще один шаг…

– Застрели сначала меня, Смит, иначе не успеешь.

– Как пожелаешь.

Бернтсен фыркнул:

– Чертов гражданский, ты не можешь…

Катрина почувствовала давление на уши, как будто в самолете, который внезапно начал падать. И только в следующее мгновение она поняла, что это был звук выстрела из огромного револьвера.

Трульс Бернтсен остановился. Он стоял, склонившись вперед, и качался. Плечи его обвисли, рот открылся, глаза выпучились. Катрина увидела дыру у него на груди посреди свитера и ждала, когда появится кровь. И она появилась. Казалось, Трульс собрался с последними силами, чтобы удержаться на ногах. Взгляд его был прикован к Улле Бельман. Потом он упал назад.

Где-то в зале вскрикнула женщина.

– Никому не двигаться! – прокричал Смит и стал пятиться к выходу, держа перед собой Уллу Бельман. – Мы будем стоять снаружи с приоткрытой дверью минуту, и, если я увижу, что один из вас встал, я ее застрелю.

Разумеется, он блефует. И конечно, никто не захочет проверить, так ли это.

– Ключи от «амазона», – прошептал Харри. Он протянул руку в сторону Бьёрна, который среагировал через секунду и вложил ему в руку ключи от машины.

– Халлстейн! – позвал Харри и стал выбираться из ряда. – Твоя машина стоит на университетской гостевой парковке, и ее в эту секунду обследуют криминалисты. У меня есть ключи от машины, припаркованной на улице прямо перед зданием, и я буду для тебя лучшим заложником.

– Почему? – спросил Смит, продолжая пятиться.

– Потому что я буду вести себя спокойно и потому что у тебя есть совесть.

Смит остановился и несколько секунд оценивающе смотрел на Харри.

– Подойди туда и надень наручники, – сказал он и кивнул на стол.

Харри выбрался из ряда, прошел мимо неподвижно лежавшего на полу Трульса и встал у стола спиной к залу и Смиту.

– Так, чтобы я видел! – прокричал Смит.

Харри повернулся к нему и поднял руки вверх, чтобы он мог видеть, что они закованы в копию наручников, соединенных цепью.

– Иди сюда!

Харри подошел к нему.

Смит оттолкнул Уллу Бельман в сторону и направил револьвер на Харри.

– Одна минута!

Свободной рукой Смит схватил Харри за плечо, развернул его и направил в сторону двери, которую оставил полуоткрытой.

Улла Бельман смотрела на прикрытую дверь, потом развернулась и посмотрела на своего мужа. Катрина увидела, что Бельман машет ей, подзывая к себе. И Улла стала двигаться в его сторону. Короткими неуверенными шагами, как будто она шла по тонкому льду. Но когда она поравнялась с Трульсом Бернтсеном, то упала на колени. Она положила голову на его залитый кровью свитер. И в тишине, охватившей зал, ее одиночное горькое всхлипывание прозвучало громче, чем выстрел из револьвера.

Харри шел впереди Смита и чувствовал, как ему в спину упирается дуло револьвера. Черт, черт! Он все детально спланировал со вчерашнего дня, прокручивал различные сценарии, но не сумел предусмотреть того, что произошло.

Харри ногой открыл дверь на улицу, и в лицо ему ударил холодный мартовский воздух. Университетская площадь перед ними была пуста, она купалась в зимнем солнце. Черный лак «вольво-амазона» Бьёрна сверкал.

– Иди!

Харри спустился по лестнице и вышел на площадь. На втором шаге ноги разъехались, и он завалился на бок, не успев сгруппироваться. Боль пронзила руку и спину, когда его плечо коснулось льда.

– Вставай! – прохрипел Смит, схватил наручники за цепь и поднял заложника на ноги.