Жажда

Не сказать, чтобы я когда-то жаловалась на недостаток сообразительности, но все эти странности с порядками Потрошителей или еще кого-то там стали уже откровенно бесить. Вся моя былая рациональность просто отторгала этот новый и непонятный мне мир. А оглядываясь на то, что даже связь с Данилом, в которую я до конца не верила, приносила мне столько боли сейчас, вообще не хотелось вспоминать о чем-то мистическом. Даже думать об этом не хотелось. Баста!

Но в тоже время нездоровое любопытство уже проковыряло путь, сделав брешь в моей стене мнимого равнодушия.

— Объяснись. О какой силе идет речь?

— Я никогда не встречалась с истинным Знающим, куда полукровке такая честь? Поэтому достоверно сказать об их возможностях не могу. Так, слышала только слухи…

— Какие?

Настя понизила голос до шепота, будто в этот самый момент нас мог кто-то подслушивать.

— Говорят, что Знающие могут слышать волю богов, предков, читать по душам, предсказывать будущее и исцелять только одним взглядом!

Наблюдая за тем фанатическим блеском, что появился в глазах девушки, я стала искренне сомневаться в правдивости ее слов. Видимо, в возможностях Знающих мне предстоит разбираться самостоятельно, а потом развенчать сложившиеся бредовые мифы.

— А еще, если Знающего разозлить, то он сможет забрать всю твою силу! Навсегда! — С придыханием сообщила она мне. Знающие у них что, смесь бульдога с носорогом и вместо бабайки, чтобы непослушных детей пугать? — Ты, правда, ничего не знаешь? Но ты же Знающая! — Девушка осеклась, поникла и стала выглядеть не на шутку встревоженной. — Простите меня, сентия. Я непозволительно забылась.

— Все в порядке.

Настя отрицательно мотнула головой, одарив меня мимолетным ошарашенным взглядом.

— Никогда не слышала, чтобы кто-то из существ совмещал в себе две сущности. Я почувствовала в вас, сентия, новообращенного Потрошителя, но Знающую…

— Мое перерождение еще не завершено, — только, когда слова вырвались вслух, я испугалась, не понимая, откуда пришла такая уверенность.

Настя кивнула:

— Да, это все объясняет.

— О чем ты?

— Перерождение может продлиться долгое время, у каждого этот срок индивидуален. Пока вы полностью не войдете в силу, почти никто не сможет определить в вас Знающую.

— Хм-м.

За последнее время я успела подустать удивляться новым открытиям. К тому же из-за недостатка сил, я чувствовала на себе некий палантин безразличия, через который изредка прорывались эмоции.

— Подарите мне благодать, сентия. — Попросила вдруг блондинка. — Пожалуйста.

— Что?!

— Одарите меня милостью, прошу вас.

Я ошарашено наблюдала за тем, как Настя упала на колени, скрестила ладошки на груди и уставилась на меня взглядом полным такого слепого обожания, что впору было делать ноги.

— Пожалуйста, — взмолилась она.

Не знаю, что именно толкнуло меня откликнуться на нелепую просьбу девушки. Точно незримый импульс толкнул изнутри, разливаясь в груди нестерпимым жаром. Дрожащими руками я отстегнула булавку, что была приколота с внутренней стороны свитера у воротника, быстро проколола указательный палец. Как только на пучке образовалась толстая темно-красная капля, поднесла руку к лицу Насти и провела пальцем по ее закрытым векам, размазывая кровь.

Слова взялись, будто из ниоткуда:

— Моя боль — твое искупление. Мой свет — твое спасение. Да прибудет с частью меня к тебе вечная милость богов.

Произнеся их, я даже не сразу поняла, что грудной, хриплый голос, принадлежит мне.

Лицо блондинки озарилось таким удовольствием, словно в этот момент она смогла познать великий смысл нирваны.

Отдернув руки, как от огня и устрашившись своих же действий, я, спотыкаясь, побрела вниз по ступеням. Вышла из общежития и дошла до автобусной остановки, без приключений. Настя меня так и не догнала, хотя неприятное ощущение взгляда, сверлящего спину, не покидало.

Добравшись до вокзала, я купила билет на ближайшую электричку. Раньше город казался мне волшебным миром, полным таких прекрасных возможностей и перспектив! Сейчас же все было чужим, серым и отпугивающим. Ничего не держало меня здесь, ни воспоминания, ни возможности, ни желания.

Всего три часа тряски в вагоне и я вновь шла в направлении родного дома по знакомым улочкам поселка. На перроне меня встретили усилившаяся головная боль, навалившаяся слабость и мучительное беспокойство. Скрепя зубами, я постаралась как можно скорее добраться до мамы. Не зря же говорят, что заботливые руки способны изгнать любую хворь. Я была уверена, мамины теплые ладошки обязательно прогонят всю боль, тоску и пустоту, терзающие меня изнутри.

Дом оказался пуст и заперт. Запасных ключей, которые раньше лежали под декоративным гномиком на крыльце, не нашла. Не зная, что и думать, я пошла в сторону жилья Сергея. Его дом находился в трех от нашего и я надеялась, что бывший жених сможет мне объяснить, куда подевалась вся моя немногочисленная родня.

Следуя старой привычке, я не стала стучать, да и входная дверь оказалась незапертой. Беспрепятственно скользнула в приятный полумрак прихожей.