Жажда боли

Мой дорогой Джеймс!

Хоть вы и решили забыть своего бывшего наставника, он вас не забыл. Я по-стариковски получаю удовольствие, следя за успехами своих самых талантливых учеников, и мне сообщили из весьма надежных источников, что вы употребляете свои способности по назначению с большим успехом на западе страны. Насколько я знаю, вы делали прививку против оспы, а это крайне важное средство, которое еще внове.

Господин Пускин, русский посол в Лондоне, сообщил о том, что императрица Екатерина желает сделать себе таковую прививку в качестве примера для своего народа и тем самым уменьшить распространение бедственного недуга в своих землях. С этой целью она поручила послу найти английского доктора, могущего осуществить сие намерение, ибо наш народ известен во всем мире своим врачебным искусством и осведомленностью в данном вопросе. Послу было предложено несколько имен, и я взял на себя смелость внести и ваше имя в сей список. Надеюсь, вы не будете за меня на это в обиде.

Кому выпадет жребий исполнить сие поручение, зависит от того, кто прибудет в город Санкт-Петербург первым, ибо было решено, что все кандидаты одинаково способны выполнить возложенное на них обязательство, а потому должны иметь равные возможности. Будет установлен определенный день, когда те, кто намеревается предпринять означенное путешествие, должны собраться в Лондоне, дабы совместно отправиться на континент, а оттуда, чем быстрее, тем лучше, далее в Россию. Полагают, что это придаст делу захватывающий спортивный дух как здесь, так и в России, с чем я, однако, не могу полностью согласиться.

Ежели вы желаете подтвердить свое участие, то я прошу вас приехать в Лондон, как только позволят вам ваши дела, ибо предполагается, что путешествие состоится до исхода этого года.

Был бы я помоложе, то и сам бы поддался искушению участвовать в сем предприятии. Риск довольно значителен, но и награда обещает быть весьма щедрой.

Ваш покорный слуга и проч.

Фодергилл.

На следующей неделе Джеймс уже в Лондоне, в саду у Фодергилла. От недавних побоев не осталось и следа. На нем камзол великолепной материи, волосы спрятаны под парик, новый, дорогой и слегка надушенный. Хотя вполне вероятно, что Фодергилл слышал про историю с Манроу и, может быть, именно она подтолкнула его написать Джеймсу, но сейчас в беседе не звучит никаких неприятных намеков, никаких поползновений усомниться в моральных качествах кандидата. Джеймс подробно излагает свою методу использования для прививки зараженного ланцета. Фодергилл одобрительно кивает. Они пьют вино на скамье под цветущей вишней. Провозглашают тост за императрицу.

— Какое приключение вас ждет, мистер Дайер! — восклицает Фодергилл.

Ужинают вместе со всей семьей, блюда совсем простые, за окном виден закат. Дочь Фодергилла заливается краской от того, как ее рассматривает этот красавец Джеймс — точно она лежит перед ним на операционном столе.

После ужина Фодергилл ведет Джеймса на второй этаж в комнату, где полно чучел птиц, испуганно глядящих со стен, костей и окаменелостей, засушенных бабочек с крыльями, точно вырезанными кусочками шелка.