Жажда магии 3: Господство Альянса (СИ)

— Довольно! — произнес Джин’арон — великий вождь племени Амани, что вел их народ вот уже три десятка лет, — мы не будем бежать, потому что это принесет только поражение. Вскоре на наши берега высадится вторая армия Альянса и тогда спасения нам уже не будет. Об этом мне рассказали Древние, а вы знаете, что они не способны ошибаться! Эльфы и дворфы словно саранча заполонят наши леса, заберутся в каждую щель, сожгут каждое селение, и мы не сможем от них скрыться нигде, как бы глубоко мы не забрались в свои земли. Не станем мы и помогать обреченным. Нашим врагам осталось всего двое суток пути до крепости Кровавого Копья, и драконы не позволят троллям бежать из ловушки. Единственный шанс на победу — ударить по крепости Альянса, в которой остался только малый гарнизон и раненые воины. Сейчас в рядах нашей армии почти сто тысяч копий — сила, что сокрушит захватчиков, сожжет дотла их крепость и похоронит все надежды на завоевание наших земель. Мы разобьем их по частям, как поступали прежде они, а затем будем пировать на костях мертвых эльфов! Принесем же им смерть во имя Древних, амани!

И эти слова были встречены восторженным ревом, что не поддержали только те из троллей, чьи родичи оказались в крепости Кровавого Копья.

***

Больше недели прошло с момента того совета, и теперь Джин’арон мог своими собственными глазами увидеть цель их пути — стены крепости, что основали на священной земле троллей проклятые захватчики. При одном взгляде на врага в груди уже старого тролля вскипала кровь, а руки начинали перебирать кости ожерелья, зачарованного еще его дедом. Кости врагов, павших от рук пращуров. Великий вождь троллей Амани, перенявший этот титул у своего отца, получившего их у своего отца, Джин’арон видел эти земли своим владением и готов был драться за каждый клочок, каждый куст и дерево. Расплачиваясь кровью, своей и своих врагов. Проклятые воины Альянса, что желали захватить весь мир, они не захотели остановиться на двух материках и решили отнять дом и у Амани, но Джин’арон не позволит им это сделать, и Древние будут ему в том свидетелями!

При воспоминании о Богах сердце старого тролля сжалось в страхе. Долгие годы они были с ним и его отцом. Долгие годы направляли их шаги, учили, оберегали, способствовали объединению разрозненных племен в единую грозную силу, что могла сметать войска людей и угрожать самому Даларану, заставив тот подняться в небеса. Долгие годы избранные тролли могли слышать их прекрасные голоса, но сейчас Древние молчали. Они замолкли после поражения от сил Альянса, будто бы были разочарованы в своих детях, и Джин’арон боялся, что с ним более никогда не заговорят. Боялся, из-за страха за свой народ и за самого себя.

«Ведь кто будет идти за вождем, что не слышит голоса Древних и терпит поражения в битвах?» — подумал Джин’арон и посмотрел на своих собратьев, что шли к крепости. Эти тролли вызывали только горькую усмешку, ведь лучшие из народа Амани, его гордость, пали в битве три недели назад, а те, что были созваны в армию сейчас, более всего думали о чести собственных кланов и старых обидах к соседям, чем о победе над врагом. Что говорить, если даже перед самой битвой за вражескую крепость, в решающий для народа Амани момент, случилось уже две стычки между отрядами, завершившиеся кровью. А сколько было таких столкновений за последние семь дней? И что случится, если и эта битва обернется поражением? Получится ли сохранить единство?

А ведь поражение было вполне возможным. Джин’арон видел крепость и даже проникся уважением к врагам, что смогли соорудить столь масштабное укрепление за малый срок. Стены в десять троллей* ростом, сделанные из камня, были крайне сложны для штурма и к тому же прикрывались осадной техникой. Правда разведчики доложили, что ворота в крепость являлись довольно хлипкими, и Джин’арон намеревался этим воспользоваться. Главное, чтобы не подвела его армия, не дрогнула, сражалась так же, как павшие на берегу тролли, и тогда они сметут врагов. Однако с этим существовали проблемы.

Тролли вообще не слишком высоко ценили дисциплину, прислушиваясь больше к своим внутренним, клановым обычаям, а уж необходимость подчиняться великому вождю они воспринимали с еще большей неохотой, постоянно норовя проверить, насколько силен их лидер. За время похода никто не попытался бросить ему вызов, но Джин’арон не раз ловил на себе оценивающие взгляды. Тролли помнили о том, как потерпели поражения, помнили о понесенных потерях и теперь размышляли над сменой лидера. Именно потому Джин’арон и затеял поход, он понимал — если отступить сейчас, сила, державшая троллей вместе, рухнет, все они разобьются на множество разрозненных племен, и каждое станет воевать за себя. Только победа над Альянсом, уничтожение их крепости может предотвратить катастрофу, только это и более ничего. Нужно только победить, и тогда возможно будет дать бой в глубине своих земель.