Жажда мести

После лекций он сразу позвонил Самсоновой. Она ждала звонка и тут же ответила. Что это был за голос! Он почувствовал, как в груди поднимается волна нежности.

– Подожди меня у Пушкина, я мигом приду.

Он направился по Охотному ряду, вышел на улицу Горького и, миновав центральный телеграф, глянул на часы на башенке. По-прежнему ловил в свои сети Москву мелкий осенний дождичек, и небо над городом висело низко.

У памятника Пушкину они появились одновременно. И сразу отправились в близлежащее кафе «Московское», в котором кормили просто, но вкусно.

– Что ты на меня смотришь? – спросил он, силясь придать себе независимый вид. В полупустом кафе приглушенно играла музыка, то и дело сбиваясь с ритма, видимо, пластинка была затертая и старая.

– Я любуюсь тобой, – быстро проговорила она, принимаясь за кофе и торт.

– Я люблю кончик твоего мизинчика, – сказал Волгин, целуя пальцы ее рук.

– Вон видишь человека в сером костюме, – сказала она, кивком головы показывая на мужчину, стоявшего у стойки и беседующего с барменом. – Только не оглядывайся, заметит. Вон подошел еще один в таком же костюме. Они сейчас сядут рядом с нашим столиком.

– И что? – удивился Волгин, поглаживая ее руку.

– Они стукачи, будут слушать, что мы станем говорить. Сейчас мы допьем, а потом я позвоню, и мы с тобой заедем к Гале Брежневой. Мой папа оказал важную услугу самому Хрущеву, вот откуда у меня все эти знакомые. У нас учились многие дети членов ЦК, Политбюро. Не смотри так на меня.

Разочаровав гэбэшников, устроившихся было «поработать», они покинули кафе. Направились по улице Горького, свернули в Козицкий переулок, и там зашли в телефон-автомат. Прикрыв от внешнего шума трубку, Людмила позвала Галину Леонидовну и начала говорить. Она сказала что-то о нем, затем, получив приглашение, повесила трубку.

– Поехали. Она ждет. Только знай, она охочая до мальчиков, не флиртуй с ней. Связи важнее денег. Папа мой провел меня, как он говорил, по всей линии обороны, вот теперь – твоя очередь.

– Мне никакая помощь не нужна, – отвечал он весело.

– Это ты сейчас говоришь, а потом поймешь, что самому можно только на самом дне, а если хочешь выше, то…

– То-то я смотрю, ты на работе редко бываешь, – засмеялся он, беря ее под руду и прижимаясь к ней.

– Я могу год не ходить, никто мне слова не скажет, анонимку напишут и – все дела, – отвечала весело она, остановила такси, и через десять минут они оказались перед огромным серым домом на Кутузовском проспекте. Даже окна светились здесь как-то по-особенному.

Перед домом прохаживался милиционер; в подъезде сидел вахтер. Он позвонил, ему, видимо, приказали их пропустить. Дверь отворила среднего роста, лет двадцати пяти брюнетка с красивыми глазами, в которых горело любопытство.

– Галюша, вот пришла тебя познакомить, – сказала Самсонова, полуоборачиваясь и как бы выдвигая его на первый план. Он слышал, в квартире кто-то находился еще, доносился разговор, но никто не появлялся более. Галина, протянула ему руку.

– Проходите, – предложила Галина, беря Самсонову за руку и провожая в одну из многочисленных комнат. – Я сейчас скажу, чтоб чаю принесли.

– Кофе, – отвечала Самсонова. – Мы ненадолго. Просто познакомить. Он – Волгин. Владимир Волгин.

– Я вижу, ты отхватила, – покачала головой Галина с игривостью. – Ты, Люда, что ни говори, молодец. Может, поесть чего?

– Да нет, мы тут на чуть-чуть, посидим и пойдем. У нас дела.

– Понимаю вас, – с оживлением и долей лукавства проговорила Галина Брежнева. – Магический цикл любви бесконечен.

Женщины поболтали несколько минут, вспомнили общих знакомых, разговор зашел о красоте.

– Какая одна задача у красивой? – спросила Галина.

– Сохранить красоту.

– Мы, красивые, давай соблазнять, Людка, мужиков нахальных! Ой! – вскрикнула Галина, заходясь в смехе.

Самсонова выигрывала рядом с Брежневой, явно отличаясь интеллектом, хорошим вкусом. Она заключила разговор известным афоризмом, что красота есть душа тела, Галина захлопала в ладоши, добавив со смехом: «обнаженного тела». Потом добавила:

– Я особенно не спешу, но, мальчики и девочки, мне пора. А ты, Волгин, звони мне, – добавила она, переходя на «ты».

Они попрощались и сели в лифт, который стремительно понес их вниз.

– Молодец женщина, такая простая и всегда поможет, – сказала Людмила. – Папа меня познакомил. Говорит, смотри, отец ее пойдет в гору: Умен! Политик!

На улице они увидели длинный черный лимузин. Из него с медлительностью вышел, отдуваясь и ни на кого не глядя, толстый генерал.

– Малиновский, – шепнула Самсонова тихонько, взяв под руку Волгина.

Волгин вспомнил, что за время пребывания у Галины Брежневой не проронил ни слова.

– Славная женщина, – сказал впервые за весь вечер он.

– Кто? Галя? Да просто золото. Такая добрая, простая, любит немного выпить, но веселая такая. – Она внезапно умолкла, показав взглядом на отправившегося за ними человека в плаще с капюшоном. И сколько они ни бродили по городу, за ними неотрывно следовал «хвост», человек в капюшоне. – За нами следят. Хорошо, мой папочка всех знает в КГБ, а то видишь, у кого побывали, а за нами хвостик.