Жажда опасности

Я меняю пистолет-пулемет на один из других, лежащих на полу, и проверяю обойму, прежде чем посмотреть на Майло и спросить: — Где Лоренцо?

Он качает головой, и вспышка душевной боли отражается на его лице.

Нет.

Когда потеря Лоренцо сжимает мое сердце, я качаю головой.

— Он получил пулю за меня, — бормочет Майло.

Господи.

Я сжимаю челюсти, когда неумолимая душевная боль разливается в моей груди. Он был одним из моих лучших людей, и я считал его близким другом.

Мы слышим, как открываются двери лифта, и Майло толкает меня обратно в офис, где прячется Саманта.

Внезапно снаружи здания раздаются выстрелы, от которых уголок моего рта приподнимается. — Они здесь.

— Слава богу, — вздыхает Майло.

Я встречаюсь с ним взглядом. — Готов?

Когда он кивает, мы выбегаем из офиса и открываем огонь по этим ублюдкам.

Как только становится безопасно, я кричу: — Саманта, уходим.

Через несколько секунд она оказывается рядом со мной, и мы спешим на лестничную площадку, чтобы спуститься туда, где остальные четыре главы Коза Ностры уничтожают врагов.

Когда мы переходим с пятого этажа на четвертый, по лестнице сбегают люди, и мы с Майло открываем по ним огонь.

Мы перешагиваем через трупы и продолжаем убивать ублюдков, пробираясь к первому этажу.

Внезапно Саманта издает пронзительный крик. Я оборачиваюсь и, увидев, что один из ублюдков обхватил ее за лодыжку, пускаю ему пулю в голову, чтобы он сдох.

Схватив ее за руку, я притягиваю ее ближе и ставлю между мной и Майло, после чего мы продолжаем двигаться.

Постепенно звуки выстрелов стихают, и когда мы достигаем первого этажа, в главном холле нас встречает море тел.

***

Саманта

Я в ужасе задыхаюсь при виде крови и смерти в холле.

Охваченная самым тошнотворным чувством, которое я когда-либо испытывала, я закрываю рот рукой, словно это поможет мне избежать рвоты.

Я смотрю на тела, кровь, оружие и других мужчин, которые выглядят чертовски страшно.

Я узнаю двоих из них, они приходили в офис на прошлой неделе.

— Господи Иисусе, — бормочет самый страшный из группы, прежде чем приседает и обыскивает карманы мертвеца.

Мистер Витале забирает пистолет из моей дрожащей руки и прячет его за спину в пояс брюк.

Оружие. Кровь. Смерть.

Я качаю головой, не в силах переварить тот огромный шок и ужас, который я испытала сегодня.

Меня окружают мужчины.

— Черт. Это словацкая мафия, — рычит один из мужчин. — Я узнаю татуировки.

Мафия?

— Кого, блядь, ты разозлил, Франко? — спрашивает другой.

Что происходит?

Мистер Витале опускает пистолет-пулемет на пол и подходит ближе к остальным мужчинам. — Да хрен его знает.

Дрожь в моем теле усиливается, и, не в силах просто стоять здесь, я начинаю ходить. Мне приходится переступать через тела и лужи крови, и от этого дыхание становится все быстрее и быстрее.

— Саманта! — зовет меня мистер Витале.

Один из мужчин движется ко мне, и мистер Витале кричит: — Не трогайте ее.

Поскользнувшись на крови, я приземляюсь на задницу, и мои руки шлепаются о кафель. Я чувствую липкую жидкость под ладонями.

Подняв их, я вижу красное и теряю рассудок.

Не в силах ясно мыслить и захлебываясь от ужаса, я начинаю карабкаться, чтобы подняться.

Кровь.

Здесь так много крови.

Я едва успеваю заметить, как мистер Витале подхватывает меня на руки и выносит из здания, где еще больше трупов.

Так много смертей.

Я не могу.

— Ты в безопасности. Все будет хорошо, — слышу я слова мистера Витале.

Нет, не будет. Я никогда больше не буду в порядке, не после всего, чему я стала свидетелем сегодня.

Меня усаживают на капот машины, и руки мистера Витале закрывают мое лицо. Он заставляет меня смотреть на него.

— Сделай глубокий вдох. Ты в безопасности.

Мое тело слушает его, а разум пытается убежать от всего этого насилия.

Не знаю, как мне это удается, но я умудряюсь успокоиться настолько, что делаю глубокий вдох.

Мистер Витале действительно выглядит обеспокоенным, когда говорит: — Мне чертовски жаль, что тебе пришлось это увидеть.

Осознав, что он прикасается к моему лицу, я отстраняюсь и шепчу: — Не трогайте меня.

Он тут же делает пару шагов от меня, затем бросает взгляд в сторону входа в здание, и его лицо становится каменным.

Я провожаю его взглядом и смотрю, как к нам несут человека.

Когда мужчину кладут рядом с нами, мистер Витале подходит ближе и приседает рядом с ним. Он кладет руку на грудь мужчины, и только тогда я понимаю выражение его лица. Горе.

Этот человек был важен для него.

Мистер Витале поднимается во весь рост и спрашивает: — Ренцо, ты можешь заняться этим для меня?

— Конечно, — отвечает Ренцо. — Дарио, помоги мне.

Когда я смотрю на всех этих мужчин, от них волнами исходят сила и ярость, и это окрашивает воздух, которым я дышу.

Кто они такие?

Я не понимаю, что задала этот вопрос вслух, пока мистер Витале не отвечает: — Они друзья.

— Давайте уедем отсюда, — приказывает один из его друзей.