Жажда Перворожденных (СИ)

– Молодец, – наблюдая за ним из под полуприкрытых век, довольным тоном заявила лесная волшебница. – Всё так-же безропотно берёшь пищу из моих рук. Доверие – лучшая из добродетелей.

– Чаво? – воскликнул парень, мир которого начал при обращаться прямо на глазах. Небо стало выше, тёмный лес в разы приветливее, а огонь костра ярче и манящее. – Уф, хорошая штука!

– Тогда пей ещё, не стесняйся! – подбодрила его ставшая в разы красивее Панорамикс, у которой чудесным образом отрасли кошачьи ушки розового цвета. Прямо поверх капюшона.

– Угу! – глядя на это чудо, снова присосался к фляге Александр, на этот раз осушив флягу со ставшим таким приятным напиток до самого дна.

И мир завертелся…

– Ахаха, Боги, он отплясывал с женскими трусами на голове! Ахахаха, где он их вообще достал?!

– Это мои…

– Оу… ну… у меня нет слов.

– Это точно любовь! Он надел их на голову, вздыхал мой запах, и всем это показал, ха-ха-ха! Глупые смертные девки, я уже поработила этого мальчишку узами похоти! Он мой!

– Он думал, что это головной убор. Сам мне так сказал, пока мы танцевали.

– Ахаха, глупая остроухая! И деревяшка глупая! Зачем дарить, если можно взять силой?!

– Тихо, девочки, а то наш незаменимый член… ха-ха-ха, отряда… уфу-фу-фу… проснётся.

– Не проснётся. Я там столько всего ему споила, что не проснётся. Зато то, что нужно, станет каменным. Уже стало. Смотрите, как мило штанишки топорщатся!

– Суук нам велит остаться в неглиже! Оргия в её честь должна пройти идеально!

– Ух… голенький, тоненький, мягонький…

– Не тыкай его пальцами в живот, Вара, это выглядит глупо. И почему ты такая недовольная? Всё прошло идеально. Парень не сбежал, не исчез, не оказался замаскированной девушкой или бесполым духом. Невероятный успех!

– Маленький! Я большая, а тут маленький! Нужно больше! Ну, хотяб, как у коня!

– Эм… ты уверена? Ты же девственница, поэтому пока немного не…

– Хочу как у коня!

– Не ссорьтесь, не ссорьтесь, всё можно устроить. Как раз недавно новый экстракт придумала и способ введения в тело… но мне понадобятся пчёлы.

– Стойте! Пока мы не начали, не стоит ли решить, наконец, очерёдность? Богиня настаивает, чтобы это была я!

– Вечно ты Суук прикрываешься не по делу. Впрочем, решить это надо. Мальчик-то один, его копьё тоже единственном экземпляре. И да, я пас. Буду набираться вдохновения со стороны!

– А… ну… мои трусики же… как бы…

– Чего мямлишь, тётушка?

– Я первой не пойду!

– Почему?

– Ну… секс… говорить-то и дразнится забавно, но как правильно… мне что-то такое мама лет восемьсот назад рассказывала, но я забыла… Пока просто посмотрю! Как вспомню, вот увидите, всё из этого стручка выжму!

– Тогда я первая! Я самая сильная и большая, значит первая! Мамка постоянно отца после охоты валила и сну-сну прям на туше зверя делала, я всё из шатра видела.

– А я все настойки делали, ароматные свечи крутила, ловушки готовила, чтобы он не сбежал. Вам не кажется, что справедливым будет уступить мне?

– Богиня чтит справедливость, а в твоих словах есть правда. Я уступлю.

– Ну ла-а-адно. Толька давай за пчелами сходим! Энта палочка мне мала. Надо побольше.

– Да-да, как у коня, мы уже это слышали. Ох, дракон вас всех дери, перед вами парнишка в неглиже уже на все готовый и согласный, а вы за пчелами собрались! С вами только матерные частушки сочинять, а не любовные романы… Валите, посторожу тело. Но если не успеете, пока мне не надоест просто любоваться на это богатство, сама его употреблю так, что никакие афродизиаки не поднимут!

Стоны, сладкие крики, томные вздохи. Заполненный дурманами и сладким дымом шатёр.

Сидя у стенки с остекленевшим взглядом Лютик, чередуя холмик удовольствий с лютней, наигрывала мелодию любви своими ловкими пальцами.

Чуть дальше переплелись телами варварша с друидом. Меж ними иногда скользили гибкие, склизкие от соков и пота отростки лоз, что лишь добавляло страсти их грубым ласкам. Ноги великанши не сводились. Болезненный опыт показал, что больше не значит лучше.

Бормоча молитвы сквозь выкрики и стоны, размеренно скакала на бесчувственном «коне» Собатиэль. Раскрасневшееся лицо выдавало все спектры приятных эмоций, а полуприкрытые глаза были сальными от пронзающего всё тело удовольствия.

У другой стены, наблюдая за ними, замерла эльфийка. Покусывая свои ноготки, она всё не решалась приступить к делу, хотя шёл уже давно не первый «круг». Даже солнце успело совершить целый круг, а оргия всё набирала обороты.

– Скончался! – неожиданно замерла Мираэль, диким взглядом пялясь в умиротворенное лицо любовника. – Скончался…

– Ч-чего? – еле лапоча языком, попыталась вырваться из сладкой хмари полукровка. Ласкающиеся дамы, и вовсе, ничего не заметили, увлечённые друг другом, пока не подойдёт их очередь.

– Богиня сказала… что он скончался, – паладина начала бить мелкая дрожь. – Скончался… совсем скончался…

– Угхх, так не честно! – завопив, бросилась к бездыханному телу эльфийка с нотками безумия во взгляде и голосе. – Прочь! Я не хочу оставаться двухтысячелетней девственницей! Он всё ещё мужчина, пока сорок минут не прошло!

После этих слов в шатре начался сущий кошмар.