Жажда (СИ)

Выйдя на остановке, пошла в свою сторону. Никогда не забуду ту дорогу домой. Было странно пусто — вокруг ни души. Ветер рывками хватал за волосы и одежду. Небо хмурилось. Ощущение, что все вымерли и иду одна. Чувство нереальности, словно на чужой планете, а из звуков — только собственные шаги да шум листвы…

Две недели шаталась, словно привидение по «белу свету». Боль сжигала изнутри и в какие-то моменты, казалось, что остановится сердце. Я уходила одна гулять по ярам. Если раньше, в одиночку не пошла бы — то сейчас меня тянуло туда. Возвращалась к обеду, готовила дедушке еду и снова уходила. И так практически каждый день. Сил на разговоры не было. Я умирала. То тихо то громко. Истерика сменялась безразличием. Боль чередовалась с приступами ненависти и апатией.

Чувство отвращения захлестывало. КАК он мог?! Второй раз! КАК?! Неужели, после любой ссоры, он будет бросаться на другую юбку? И так всю жизнь?! А потом для каждой измены будет находить какое-то достойное оправдание?! Голова шла кругом. Разочарование словно порывы ветра разрушало домик из песка, под названием «первая любовь». Моя гордость больше не воспринимала никакие доводы. Только вот как жить дальше? Не просто сложно, а ужасно сложно. Все. Финиш. Приехали. Все тело звенело от боли, а я терпела, поскольку выбора у меня больше не было.

С приездом брата пришлось больше времени проводить дома и прилагать немыслимые усилия для того, что бы нормально общаться и не давать повода для вопросов. Ромка вначале молчал, а когда каникулы подходили к концу, спросил:

— А что это Войтовича твоего не видно? Что, наигрался?

Я даже вздрогнула от этого слова.

— Нет, Ром. Это я наигралась.

— Ты хоть не залетела, надеюсь?

Покрутив у виска пальцем, ушла на огород, копать картошку, старательно отгоняя мысль, что секс-то у нас с Владом был без предохранения. Да. Дура. Знаю. Почему не сказала ему тогда? Не настояла на презервативах? Ответ один: опыта ноль, доверия вагон, мозги отключены от реальности.

То, что не беременна — подтверждения от врача не требовалось, так как месячные пришли по графику, а вот не заразил ли он меня чем непотребным..? И как решиться сходить к гинекологу? От одной мысли об этом становилось не по себе.

Глава 20

Домой я вернулась в конце августа и следующие несколько месяцев провела как в тумане. Мне делали комплименты по поводу похудения, поздравляли с поступлением в техникум, пророчили быстрое замужество (шутка ли, пять девушек на весь поток!) — а я смотрела на окружающих и не видела ничего вокруг.

Влад звонил довольно часто. Вначале. Потом реже. Наверное, не верил, что не сможет меня вернуть. Юлька, бедная, разрывалась между нами… А я… я училась жить дальше.

Ни с кем не встречалась, никому не верила, вначале страдала, потом… разлюбила. Разочарование разрушило мое чувство. Я не смогла переступить измену. Даже первую — не смогла. Играла роль, но себя обыграть не смогла. Если человек предал, для меня это значит только одно: он не дорожит тем, что у него есть. Если изменил — значит должен быть готов потерять меня в любую минуту.

Это был очень жестокий урок, преподнесенный жизнью. Первый удар, который я выдержала и, подняв голову, ушла, не оглядываясь. Первая трагедия, которая произошла, и которая выдернула меня стальной рукой из юношеских грез и фантазий, бросая во взрослый мир, с циничными правилами и эгоистическими принципами.

На следующий год весной моего дедушки не стало и часть жизни связанная с селом прекратила свое существование… Утварь раздали соседям, мебель продали за бесценок, отбыли поминки; никому не нужный дом остался стоять, словно разрушающийся монумент прошлого.

Нет, конечно же, оставались родственники, у которых в случае необходимости можно было остановиться, но, сами понимаете, ездить на малую родину мы практически прекратили.

С Юлей еще периодически созванивались, но общение постепенно сходило на нет. По межгороду не наговоришься, а видеться, в силу выше описанных обстоятельств мы теперь не могли.

Прошло лето, наступила осень.

В октябре, возвращаясь домой с учебы, увидела во дворе знакомую машину. Сердце бахнуло со всей дури по ребрам и застучало так, что даже в глазах слегка потемнело. Пашка, увидев меня вышел.

— Привет, малая!

— Привет! — не скрывая удивление, подошла, и мы чмокнули друг друга в щеку. — Ты каким ветром тут?

— По делам. Решил к тебе заскочить.

— Ну, идем что ли… чаем напою.

— Да я ненадолго, давай лучше здесь поговорим.

— Кгхм… ну давай.

Он, как истинный джентльмен, открыл мне дверь машины и помог сесть, придерживая за руку.

— Как жизнь молодая?

— Ничего. Учусь потихоньку. — Что еще рассказывать не знала. То, что Павел появился, не просто так было понятно и любопытство делало меня косноязычной.

— Поняяятно… замуж не собралась еще?

— Какое замуж? — рассмеялась напряженно. — Не рановато, в семнадцать?

— Иногда в самый раз. — Усмехнулся он в ответ.

— Как у вас дела? Как Юля?

— Дела? Нормально дела. В борьбе и труде.

— Паш… ты давай не тяни кота за хвост. Что стряслось?