В комнате было слишком ярко, мои глаза открывались с трудом. Белая и стерильная, с сильным запахом спирта, моя палата в больнице Мезамира поприветствовала меня снова, приятная альтернатива тому, чтобы лежать на глубине шести футов под землёй.
Уже проснувшись, я с трудом сел, но, когда ослепляющая боль пронзила мою голову, грудь и плечи, я застонал и рухнул обратно на подушку.
Насколько я был плох? Я мало что помнил после того, как оказался в воздухе. Мой мозг будто отключился, защищая от травмы. Я смутно помнил, как упал в ледяной Тихий океан, но всё остальное было размыто.
— На вашем месте я бы этого не делала.
Я открыл один глаз и увидел медсестру, закатывающую тележку. Она остановилась у моей кровати. Посмотрела на браслет на моём запястье и улыбнулась мне.
— Добро пожаловать обратно, мистер Хьюз. Как вы себя чувствуете?
— Я... — моё горло саднило и ныло, будто я проглотил гравий.
— Больно? Одну минуту, — она вышла из палаты и через минуту вернулась с пластиковым стаканчиком, полным ледяной крошки и воды. — Медленными глотками. Вы довольно долго были без сознания.
Боже, вода на вкус была лучше чего-либо другого, и от жадности я проглотил слишком много и чуть не подавился.
— Наверное, пока хватит, — сказала медсестра, поставив стаканчик на тумбочку рядом с кроватью, и только тогда я почувствовал присутствие в палате кого-то ещё. Гудини молча стоял у окон, на его лице отражалась смесь облегчения и беспокойства.
— П-привет, — прохрипел я.
Медсестра начала мерять мне давление, а Гудини подошёл вперёд и остановился возле кровати. Я увидел, что он выглядит как перегретое дерьмо — и сообщил ему об этом.
Он издал слабый смешок, а затем покачал головой.
— Не каждый день твой друг вылетает пулей из самолёта.
Я снова попробовал сесть и поморщился от движения.
— Воспользуйтесь этим, — сказала медсестра, протягивая мне пульт. Затем она нажала одну из кнопок, и кровать начала подниматься, так что я оказался в положении сидя. Было чертовски больно, но я не собирался жаловаться.
— Приятно видеть тебя в сознании, — сказал Гудини, усаживаясь на стул рядом со мной.
— Сколько я был в отключке?
— Пару дней. Но не переживай, ты ничего не пропустил. Занятия отложили минимум на две недели, пока ведётся расследование.
Чёрт побери. Я пропустил два дня? Занятия отменили?
Я немного поёрзал, и моё тело пронзила боль. Я не хотел спрашивать то, что собирался, но мне нужно было знать.
— Насколько всё плохо?
— Для Хорнета надежды никакой. Мёртв и исчез в Тихом океане. У тебя, с другой стороны, все части на месте, так что это плюс.
Я опустил взгляд и увидел, что все мои конечности действительно целы, и гипса не было.
— Если со мной всё в порядке, почему я чувствую себя так дерьмово?
— Только то, что вам не вырезали аппендикс, не значит, что вы в порядке, мистер Хьюз, — сказала медсестра, вставляя шприц с лекарством в мою капельницу. — Вы сильно ушиблись, и вам нужно расслабиться.
— Хотите сказать, что мне так больно из-за нескольких синяков?