Жажда целостности

Под спокойствием и приятием может маскироваться безразличие. Когда мы безразличны, мы замкнуты, равнодушны и не можем выражать свой интерес или свое сочувствие по отношению к другим. Мы эмоционально отстраняемся от колебаний нашей жизни, от наших нужд и от нужд окружающих. Если мы остаемся безучастными, то нам не нужно принимать на себя ответственность за переживание нахождения здесь и сейчас, за переживание открытости как перед страданиями, так и перед радостями. Мы не должны чувствовать свои эмоции или свою боль. Для нас ничего не происходит. Находясь в духовной или религиозной обстановке, мы можем убедить себя, что, когда мы безразличны, мы проявляем спокойствие и приятие. Если мы никуда не включаемся, мы, как нам кажется, позволяем происходить всему чему угодно. Но эта позиция является ловушкой. Истинная свобода в нашей человеческой драме требует полной вовлеченности, позиции беспристрастности и честного приятия истинной реальности, включая наши непосредственные переживания.

Мы можем использовать духовность как способ выражения чувств стыда и вины. На первый взгляд стыд может маскироваться под смирение. Смирение противоположно гордыне: поистине смиренный человек – это тот, кто способен в определенной степени воспринимать себя без высокомерия. Люди, которые уже чувствуют себя глубоко порочными, могут с легкостью принять на себя роль смиренных. Они принимают на себя роль «мучеников», становясь покорными во имя религии и жертвуя в этом процессе своими интересами ради других. Они отказываются от имущества и от денег, позволяют другим занимать главенствующие позиции или помогают им – и все это ради проявления смирения. На самом же деле эти люди не заботятся должным образом о себе, хотя в душе они могут чувствовать гордость по поводу того, что они смиренны.

Если к таким людям приходят положительные переживания или если кто-либо высказывает им комплименты, то они не могут их принять. Они чувствуют, что не заслуживают ничего подобного. Прочно отождествившись со своей драмой, со своими страданиями и тяготами, они боятся уйти от них слишком далеко – боятся даже окунуться в радость и счастье. На холотропной терапии я видела многих людей, которые на сеансах тратят время на ожидание «реальной работы», хотя их сознание пытается дать им благостные переживания. Их умственная установка подсказывает им, что для того, чтобы что-то совершить, им нужно бороться со своим болезненным материалом, и они, находясь даже в самых запредельных состояниях, чувствуют разочарование.

Я уже упомянула людей, которые становятся сверхбдительными по поводу всех видов своей повседневной деятельности, вешая на них ярлык зависимости и ругая себя за все. Это также отражает их чувство стыда. Такие люди уже сами себя считают «ошибкой». Становясь одержимыми своими привязанностями и проклиная себя за то, что они у них есть, они лишь снова подтверждают и усиливают свое уже существующее презрение к себе.

Самобичевание может также осуществляться через чрезмерное стремление к совершенству. Если мы уже несем на себе ношу вины, мы можем говорить себе, что, как бы мы ни старались, мы живем духовной жизнью неправильно. «Если я не выполняю практики или не веду себя должным образом, то я плохой человек». Я выполняю «Двенадцать шагов» неправильно, а почти все остальные выполняют эту программу правильно. Наши друзья выступают на встречах, поддерживают правильные отношения со своими воспреемниками, а мы – нет. Они знают, как помочь другим, а мы чувствуем себя эгоистичными. Их жизнь протекает хорошо, а у нас в ней лишь беспорядок.

Умственное или душевное ощущение вины может возникать повсюду: религиозная и духовная обстановка здесь не исключение. Люди, окружающие нас в церкви, в синагоге или в духовной общине, молятся, поют гимны и участвуют в ритуалах лучше, чем это делаем мы. В ашрамах и дзэнских центрах другие практикующие выполняют практики лучше нас, и у них лучше, чем у нас, отношения с учителем. Они – кандидаты в святые, а мы – грешники. Кроме того, мы из-за своего стыда упускаем тот факт, что, поскольку каждый из нас уникален, наши духовные нужды и выражения различны. Мы игнорируем реальность того, что у каждого человека свои отношения с Богом (каковым каждый из нас его понимает).