Жажда власти. История заговоров от Рюриковичей до Романовых

Революционная истерия, или массовый революционный психоз, достигла своего апогея во время первой русской революции. Казалось, что власть не выдержит. Да и как было выдержать, если образованные, умные, передовые люди того времени «признали этическую и общественную обязанность предоставлять боевикам кров, деньги и документы; некоторые даже предоставляли свои квартиры для хранения оружия и взрывных устройств. В либеральных кругах, куда входили университетские профессора, учителя, инженеры, журналисты, адвокаты, врачи, а также промышленники, директора банков и даже некоторые правительственные чиновники, помощь экстремистам стала признаком хорошего тона»[137]. Карательные органы были деморализованы, лишь отдельные служители порядка проявляли выдержку, мужество и бесстрашие, но их усилий было явно недостаточно для усмирения бандитизма. Чиновники были в отчаянии, решительных мер не было. Дошло до того, что многие полицейские, городовые, пожарные увольнялись, боясь за свою жизнь: их мундир был пропуском на тот свет. Террористы повергли страну в хаос и панику, власти доказали свою несостоятельность. По всей стране грабили и убивали, банки несли миллионные убытки. Очень скоро экспроприация денежных средств перекинулась и на частных граждан: иметь деньги было небезопасно. Все это привело к тому, что само отношение к террористическим актам изменилось: если в XIX в. каждый такой акт был чем-то из ряда вон выходящим, то после 1905 г. они стали повседневной реальностью. Налеты и убийства были столь привычным делом, что газеты открывали целые разделы, в которых шло простое перечисление политических убийств и актов экспроприации. Интересны показатели статистики: только за год, с октября 1905 г. по октябрь 1906 г., боевиками эсеров было убито и ранено 3 611 государственных чиновников, а к концу 1907 г. это число приблизилось к 4 500. В пиках жертв значатся также 2 180 убитых и 2 530 раненых частных лиц, поэтому общее число жертв только этих двух лет составляет 9 000 человек.

Всю эту вакханалию смог остановить один человек — министр внутренних дел П. А. Столыпин. Он решительно повел борьбу с революционерами. Его жесткая и бескомпромиссная позиция сделала его главным врагом революционеров. Центральный комитет эсеров объявил своей главной задачей устранение «поборника реакции», назначенного тогда еще и премьер-министром. Началось приготовление к покушению. Столыпин с семьей поселился в Зимнем дворце, находившемся под усиленной охраной жандармов. На встрече с царем премьер-министр плавал по Неве. Эсеры долго пытались подобраться к Столыпину, но так и не смогли — это был их очередной провал. К тому времени полиция уже научилась бороться с революционерами, поэтому действовала более слаженно. В отчаянии Савинков и Азеф (руководители боевой организации) ушли со своих постов, а их соратники самораспустились. Овеянная легендами террористическая организация перестала существовать. Но они не были единственными террористами: в каждой левой партии были свои боевики, поэтому терроризм продолжался. Правда, он терял былой размах, хотя убийства происходили плоть до 1916 г.

Место в организации заняли другие ответвления эсеров — максималисты и эсеро-анархисты. Максималисты очень легко относились и к своей, и к чужой жизни: их террористические акты не были направлены только на конкретное лицо, они всегда задевали десятки людей. В октябре 1906 г. в программе партии максималистов официально стоял пункт о массовом терроре: «Участники конференции проголосовали за проведение боевых акций не только против наиболее ненавистных представителей администрации, но и против целых учреждений, заявив: «Где не помогает устранение одного лица, там нужно устранение их десятками; где не помогают десятки — там нужны сотни»»[138]. Именно максималисты продолжили дело по устранению премьер-министра Столыпина.

12 августа 1906 г. боевиками партии эсеров-максималистов был совершен подрыв дачи Столыпина. По своей циничности этот теракт превосходил все остальные. Трое подрывников несли с собой портфели с бомбами в 256 кг. Они смогли войти в парадную дверь, но охрана не пустила их дальше. Тогда террористы бросили свой смертоносный груз на землю. Их самих, жандармов и других людей, находившихся поблизости, разорвало в клочья. Вся дача была разрушена, кроме кабинета Столыпина, в котором тот и находился. Были ранены его 14-летняя дочь и 4-летний сын, 27 человек было убито, 33 ранено. Премьер-министр не пострадал, но зато погибло много других невинных людей — такова была новая форма революционного террора. Иными словами, максималисты намеренно устраивали взрывы в таких местах, где находилось много людей, чтобы произвести своими действиями наибольший эффект. На Столыпина максималистами было произведено еще не одно покушение, но все же они добились своего: 1 сентября 1911 г. в Киеве террористу удалось смертельно ранить премьер-министра.