Жажда возмездия

Стук копыт оборвал ее на полуслове. Она узнала коренастую фигуру Эстебана, возвращавшегося на постоялый двор после вечеринки, проведенной, без сомнения, в каком-нибудь кабаке вместе с солдатами, охраняющими город. С тех пор как он покинул Париж, кастилец вдыхал полной грудью запах войны и никогда не терял случая побывать в войсках, чтобы разделить с ними, хотя бы на короткое время, жизнь, для которой он был создан. Деметриос знал об этой привязанности Эстебана, но тот был, видимо, настолько верен своему хозяину, что сопротивлялся своему желанию вступить в войска.

Деметриос окликнул его из окна и приказал подняться к нему.

— Я все равно бы пришел, — сказал Эстебан, — потому что мне надо кое-что сказать донне Фьоре.

— Мне?

— Вернее, вам обоим. Об этом испанском монахе!

— Так что же?

— Он здесь. Незадолго до закрытия ворот я видел, как он на муле въезжал в город. Он поселился у иеромонаха собора.

— Какой испанский монах? — удивленно нахмурился Деметриос. — Не тот ли?..

— Да, — сказал кастилец с плохо скрываемым гневом. — Именно он. Донна Фьора увидела его на молитве в соборе Парижской Богоматери, а я проследил за ним. Потом я заставил проговориться одного монаха, у которого он жил. Похоже на то, что он приехал сюда, чтобы увидеться с королем.

Некоторое время Деметриос молчал, погруженный в свои мысли.

— Да, — произнес он наконец со вздохом, — нам еще только этого не хватало! Эстебан, мальчик мой, тебе придется проследить за этим типом.

— Ладно, — кивнул тот, — я буду в соборе на первой мессе! Одной мессой больше, одной меньше.

Глава 7. ЛЮДОВИК — КОРОЛЬ ФРАНЦИИ БОЖЬЕЙ МИЛОСТЬЮ

Три дня спустя король собрал свой двор во дворце Сенлис. Странный двор, на котором отсутствовали дамы, за исключением одной, и который напоминал больше военный совет, чем обычное собрание суверена, желающего прислушаться к сетованиям своего народа.

Здесь было больше военных, чем обычных придворных.

Людовик XI был в длинном темно-зеленом камзоле, простых черных штанах и в башмаках с острыми, загнутыми кверху носками. На тулье его шляпы, до смешного напоминающей его длинный нос, сверкали до блеска начищенные бляхи. Его одежда резко контрастировала с разноцветными шелковыми камзолами, золотыми цепями и великолепной военной формой шотландской гвардии, составляющей его окружение. Короля окружали ближайшие друзья, среди которых был Коммин. Он стоял рядом с Людовиком, готовый отреагировать на малейший его знак. Любимая гончая Милый Друг лежала у ног своего хозяина, сидевшего под балдахином, украшенным геральдическими лилиями.

Единственной женщиной, приглашенной повелительным тоном на эту ассамблею, была Фьора, одетая в строгое платье. Она стояла рядом с Деметриосом, надеясь на его поддержку в случае нужды. Она чувствовала себя обессиленной, потому что эти три дня провела в мучительной неизвестности о судьбе Филиппа. Ее мучила мысль, что в любой момент Филипп может подняться на эшафот. Она цеплялась за слабую надежду, оставленную ей королем, пообещавшим ей при прощании:» Мы еще раз поговорим об этом в свободное время «.

Сначала Фьора надеялась, что король позовет к себе Деметриоса и что она пойдет вместе с ним, но этого не произошло.

— Я полагала, что Людовик не может обходиться без тебя, — сказала она почти агрессивным тоном.

— Он не может обходиться без мази, которую я приготовил для него из листьев бузины и измельченной ежевики и которую ему надо прикладывать на нарывы.

Ему уже стало гораздо лучше.

— Настолько хорошо, что он уже больше не нуждается в тебе! Любой невежественный врач может использовать твой рецепт.

— При условии, если он его знает, а я никому не раскрываю состава моих трав. За исключением тебя, конечно. Будь покойна, я еще понадоблюсь королю, — заверил ее Деметриос.

Накануне Фьора, которая не могла больше сдерживать себя, потребовала лошадь. Она знала, что Компьень недалеко, и хотела отправиться туда в надежде узнать хоть что-нибудь о Филиппе, но она увидела, что если в Сенлис было легко попасть, то гораздо труднее было выйти из него без разрешения на то короля или городских властей. Видя, что Фьора вот-вот расплачется, Деметриос попытался успокоить ее:

— Потерпи еще немного! Я уверен, что пока мессиру де Селонже ничего не грозит. Приказав тебе прибыть сюда, наш король, как говорит Коммин, что-то задумал, ибо ему известно о брачных узах, связывающих тебя с его пленником. Запасись терпением, и мы скоро узнаем, что он хочет.

С утра у Людовика XI было хорошее настроение. Со своего места Фьора видела, как он смеялся, дружески разговаривая со своим собеседником. Он благосклонно принял несколько прошений от буржуа, пришедших за его правосудием, и даровал солидную сумму настоятелю одного из монастырей. Затем король поднялся.