Жажда жить

Письмо было напечатано целиком, что лишний раз свидетельствовало об авторстве Брока Колдуэлла или по крайней мере человека, равного ему по статусу. Все сошлись на том, что иначе к этому письму не отнеслись бы с таким вниманием, а ближайшие друзья Брока поговаривали, что скорее всего он написал его, будучи сильно подшофе. Сам он на прямой вопрос отвечал так: «Если бы автор письма хотел, чтобы все знали, кто его написал, он бы поставил свое имя. Я же всегда исходил из того, что в таких случаях надо считаться с желанием человека». Тогдашний редактор «Часового» предвидел возможное развитие событий и подстраховался следующим примечанием: «Публикуя вышеприведенный текст, редакция прекращает обсуждение на своих страницах данной проблемы, оставляя последующую дискуссию на долю уважаемых специалистов-историков в их профессиональном кругу». Таким образом редактор давал себе возможность отступления на заранее подготовленные позиции, когда в редакцию начнут приходить — и они действительно приходили — письма от подписчиков римско-католического вероисповедания, которые были совершенно не склонны выслушивать оскорбления в адрес иезуитов. Одно чрезвычайно возмущенное письмо, автор которого был сам Мэтью М. Брофи, епископ Форт-Пенна, заставило его преподобие Артура Джеймса Холлистера, главного редактора «Часового», нанести личный визит, точнее, попытаться нанести, ибо епископ велел сказать, что его нет дома. Ни одна из церковных кафедр Форт-Пенна не откликнулась на публикацию прямо, но не прошло и недели, как тираж «Часового» сократился на четверть, а Бостонский универмаг О’Брайана (отца доктора О’Брайана); «Шульц и Макмаллен» — ритуальные услуги; «Семейная гостиница» (миссис Теренс Н. Ихерн, хозяйка и владелица); «Ланнаган и Дойл» (недвижимость, страхование); «Конюшенный двор Догерти»; «Дин и Макклоски» (мужская одежда); вагоноремонтный завод Форт-Пенна (владелец П.Ф. Салливан), — все они, да и еще кое-кто, отказались от размещения рекламы на страницах «Часового». Газету сравнивали (и сравнение было не в ее пользу) с «Опасностью», популярным антикатолическим изданием, распространявшимся по всей стране; по слухам, его поддерживали Патриотический орден сыновей Америки, масоны, Орден юных американских механиков, Веселые ребята, наконец, Союз белой ленты — организации, принимавшие в свои ряды католиков примерно с такою же охотой, с какой Древний орден ирландцев или Рыцари Колумба открывали двери протестантам. Большинство рекламодателей, порвавших с «Часовым», были птицы невысокого полета, «временщики», так сказать, которые то дают объявления, то уходят в тень и в конце концов совсем исчезают. Но отказ Бостонского универмага и «Дина и Макклоски» означал превращение издания из прибыльного в убыточное, а еще опаснее была потеря читателей-католиков, в основном горожан, которые в сравнении с жителями сельской местности были, естественно, постоянными и надежными клиентами форт-пеннских лавок и магазинов. В результате ряда маневров, включавших конфиденциальные переговоры между Артуром Джеймсом Холлистером и Эндрю О’Брайаном, не только владельцем универмага, но и доверенным лицом епископа, было заключено мирное соглашение. Холлистер сказал, что не имеет права назвать имени автора оскорбительного письма, но высказал предположение, что до О’Брайана на этот счет дошли слухи, и на их основании он сам может сделать выводы, весьма возможно, что правильные. Холлистер, по личному мнению которого письмо действительно носит неоправданно оскорбительный характер, обещал, что ничего подобного больше не повторится; «Часовой» отныне обязуется освещать жизнь церкви широко и сочувственно, как то и пристало любому изданию, не подверженному сектантскому уклону; редколлегия готова напечатать извинительное письмо в адрес епископа за подписью Холлистера — взамен публикации письма самого епископа, которое, с чем вынужден был согласиться и О’Брайан, было составлено в весьма сильных выражениях.

В некотором отношении тяжба «Часового» и Брофи имела положительный эффект. Отныне «Часовой» соблюдал осторожность в редакционном освещении жизни и деятельности религиозных общин, превратившись таким образом в более выдержанную в стилистическом отношении и, можно сказать, псевдолиберальную газету. А во-вторых, необъявленный пятинедельный бойкот (как отметил О’Брайан, прежде всего со стороны подписчиков-ирландцев) дал шанс развернуться его конкурентам: «Ньюз», еще одна местная ежедневная газета, существовавшая в основном за счет рекламы врачей-гинекологов и адвокатов, а то и просто в долг, обрела новую стартовую площадку и нарушила, хотя и не до конца, монополию одного издания.