Жажда жить

— Секунду, — остановил ее Уильям Колдуэлл и окликнул слуг, приглашая их присоединиться к общему пению. — С новым веком, Джули. Агнес. Миссис Хиггинс. Нил. Надеюсь, лошадей не напугает весь этот шум и они не сорвутся.

— Да нет, сэр, у нас лошадки спокойные, — сказал Хиггинс. — Я выходил посмотреть.

— Ну и отлично. За вас.

— Спасибо сэр, мэм, — хором откликнулись слуги, поднимая бокалы. — Да благословит вас Господь.

— Через пять минут едем, Нил, — сказал Уильям. Слуги удалились.

— А нельзя ли еще бутылку шампанского, папа? — попросила Грейс. — А то я ничего не почувствовала.

— Надеюсь, так оно и есть, — сказал Уильям. — Бокал шампанского выпиваешь не для того, чтобы что-то почувствовать, это ритуал. Понимаешь, Грейс, торжественное событие.

— Но мне хочется что-то почувствовать. В конце концов, мне почти семнадцать.

— Эмили?

— Да ладно, чего уж там, — кивнула Эмили Колдуэлл.

Уильям открыл бутылку и поставил ее в ведерко со льдом.

— Ну а теперь мы возвращаемся к своему столу. Всем доброй ночи. Да, девочки, — добавил он, — мне не хотелось бы напоминать, что я обещал вашим мамам, что вы вернетесь домой не позже часа. Так что, Грейс, твоя забота — проводить гостей вовремя. На улице очень холодно. Грейс, ты поняла меня, чтобы без шуток. Покойной ночи.

— Покойной ночи, миссис Колдуэлл. Тетя Эмили. Мистер Колдуэлл. Сэр. Дядя Уилл.

После отъезда Колдуэллов на несколько минут наступило молчание, которое прервал Сэм Брок:

— Не удивлюсь, если они и завтра выедут на санях.

— А я вот и не почувствовала, что новый век пришел, — сказала Грейс.

— А я почувствовала, — возразила Бетти Бординер.

— Да? И что же именно ты почувствовала?

— Не знаю, вроде как большие ворота открываются, а за ними — огромная долина.

— Фу-ты ну-ты, — фыркнула Грейс. — Я таких вещей не понимаю. Музыка, шампанское, все одеты с иголочки — это да, это нечто. А в принципе-то — обыкновенное воскресенье.

— Никогда не видела твоего отца таким… романтичным, — протянула Конни.

— Я тоже, он такой раз в сто лет бывает. — Грейс неожиданно вскочила и со словами «С новым веком» расцеловала всех молодых людей. Убедившись, что подруги последовали ее примеру, она предложила:

— Конни, бери Фрица, ты, Бетти, — Сэма, ну а мне остается Скотти.

— Наверное, не стоит снова затевать игру в поцелуи, — протянула Бетти Мартиндейл.

— Что, домой захотелось? Так тебе и так скоро пора.

— Да не в том дело. А что, если Джули вдруг появится?

— Пусть кто-нибудь поиграет на пианино, — сказал Фриц.

— Нет, для пианино слишком поздно, — отвергла Грейс это предложение.

— Может, я все же лучше пойду домой, — сказала Бетти.

— Что ж, если боишься, иди.

— Ничего я не боюсь, — запротестовала Бетти и, подойдя к Сэму, поцеловала его. — Ну что, убедилась?

— Конни, вы с Фрицем идите в переднюю, а мы в библиотеку, — скомандовала Грейс.

В библиотеке она выключила свет и села на диван. Скотти поцеловал ее, и Грейс устроилась поудобнее, оставляя место Скотту лечь рядом с ней.

— Хочешь еще чего-нибудь? — спросила она.

— Чего?

— Ну, не только поцеловаться. Если хочешь, не стесняйся.

Он мягко прижал ладони к ее груди.

— О да, — прошептала Грейс, поцеловала его и, закинув руку за голову, тесно прижала его к себе. — Жаль, не могу расстегнуть.

— Я могу. Ты ведь про застежки?

— Ну да, только у тебя времени не хватит, если кто зайдет.

— Ладно.

— Не сердись, Скотти. Давай что-нибудь еще придумаем.

— Это?

— Да-да, это. О Боже. Боже мой, Скотти. Тебе нравится?

— Еще как, еще как.

— Хочешь, приласкаю?

— Да.

— Так? Вот так?

— О Грейс. Грейс!

— Довольно?

— Как скажешь.

— Ладно, дорогой.

— Грейс, дорогая моя.

— Если завтра выпадет достаточно снега, хочешь на санях покатаемся?

— Конечно.

— Возьму двухместные. Маме скажу, что Конни с собой пригласила, а сама за тобой заеду. Угол Третьей и Монтгомери, в половине четвертого, идет?

— А что же с Конни?

— А, не важно. Она все равно не любит кататься на санях. Знаешь, тебе, пожалуй, стоит зайти в туалет, посмотреть, все ли в порядке с одеждой.

— Все хорошо.

— В таком случае, наверное, пора по домам.

— А ты займешься тем же самым с Сэмом?

— Нет.

— А с Фрицем занималась?

— Нет. Мы просто поцеловались, но он мне не понравился.

— Почему?

— Я же не спрашиваю тебя, чем ты занимался с Бетти.

— Почему тебе не понравился Фриц? Вас, между прочим, довольно долго не было.

— Ну, вообще-то он хотел того же, что у нас с тобой было, но я не позволила. Даже к груди притронуться не позволила. А когда он попробовал, подумала о тебе. Вспомни, ведь это я тебя выбрала. Тебя, а не Фрица. И не Фрица я пригласила завтра на санях кататься. Ну как, придешь?

— Мне просто хотелось бы думать, что ты не с каждым занимаешься такими вещами.

— Ну спасибо, это именно то, что надо сказать девушке, которой нравишься. Ты ведь никогда не слышал, что я целовалась с кем-то, так?

— Так. Но именно поэтому я не могу ничего понять.

— Ну, на меня просто что-то нашло.

— И с другими тоже могло найти. Находило? С кем? Я ведь не первый у тебя, здесь ты меня не обманешь.