Жажда жизни

— Какого хера? — Я сдавливаю ее руку, чтобы убрать ее с моего хозяйства, и поворачиваюсь к не лицом.

У меня не было и шанса сказать хоть что-нибудь. Она уже припечатывается поцелуем.

Я отдергиваю голову и отталкиваю девицу прочь.

— Иисусе! Какого хера с тобой не так? Серьезно, ничего не будет. — Я поднимаю руки, пятясь от нее. — У меня есть девушка.

— И что? — Она пожимает плечами. — Я ей не скажу, если ты не скажешь.

— Ты не услышала с первого раза? Ничего, мать твою, не будет.

— Много теряешь. — Она снова пожимает плечами. — А что твой друг? — Она смотрит на Каррика. — Я не шучу насчет умения делать минет. Я хороша.

Каррик подавляет смех. Поднимая руку, он говорит:

— Я не сомневаюсь, и сказал бы тебе, что женат — и очень счастливо — но для тебя, совершенно очевидно, это не имело бы никакого значения. Так что я скажу, что ты определенно не в моем вкусе. Нет, спасибо, и на этом остановимся.

— Андреа, получились правда обалденные фотки! — Ее подруга светится от радости, возвращая телефон обратно.

Мой взгляд метнулся к экрану.

О, нет.

— Ты сделала фото, как она целует меня?

— Э, ну да, конечно, сделала. — Ее подруга смотрит на меня, как на тупого.

— И эта тоже ничего. — Андреа показывает мне экран, на котором видно фотографию.

Иисус Христос. Она не могла быть еще более дискредитирующей, даже если бы эта девица седлала меня. Ее рука на моем достоинстве, ее рот прижат к моему.

Да ради всего святого.

— Тебе нужно удалить эту фотографию. Сейчас же.

Услышав мой взбешенный голос, Каррик поднимается со стула и подходит ко мне.

— Я ни за что ее не удалю! — смеется Андреа. — Эта станет моей личной порно-фотографией, и я выложу ее на "Фейсбук". Бесчисленное количество "лайков" обеспечено. Я буду чертовой знаменитостью среди знакомых.

— Ты, блядь, серьезно? — Я подхожу к ней, но Каррик хватает меня за руку и тянет назад. — У меня, твою мать, есть девушка. А у тебя есть парень!

— Ему плевать. — Она пожимает плечами, отвечая безразлично. — Если он и заметит, то будет впечатлен, что я добилась поцелуя от тебя. Ты его герой. Он обожает смотреть твои гонки. Ты причина, по которой мы здесь.

Эта женщина сумасшедшая.

— Ты чокнутая. Ты и твой гребаный парень. А теперь удали эту херову фотографию.

— Нет. — Она дерзко вздергивает подбородок и убирает телефон в клатч.

Я стискиваю зубы от раздражения.

— Я не спрашиваю. Я приказываю. Удаляй гребаную фотографию.

Она смеется.

— Ты не можешь меня заставить. Хотя... — Она прикладывает палец к губам. — Эта фотография и то, что у тебя есть девушка. Спорю, я могу немало заработать, продав ее таблоидам.

Я рычу, без шуток.

— Пускай продает, — говорит Каррик, стоя рядом со мной. — Важно, чтобы Индия знала правду. Расскажи ей, что случилось, чтобы она была готова увидеть эту фотографию. Я был здесь. Я поручусь за тебя.

Игнорируя Каррика, я делаю шаг к Андреа, она же отступает от меня.

— Удаляй чертову фотографию, — повторяю я низким угрожающим тоном.

— Пошел нахер. — Она разворачивается на каблуках и начинает уходить.

— Ты долбаная сука! — кричу я ей в спину, теряя над собой контроль.

Останавливаясь, она разворачивается, и на ее лице появляется самодовольная ухмылка.

— Ты только что удвоил сумму этим комментарием. — Она взмахивает рукой, указывая на людей, наблюдающих нашу стычку. — Ты моя свидетельница, Бев, верно? — подталкивает она локтем свою подругу.

— Ага. — Бев задирает подбородок. — Я все слышала. Как он пытался наброситься на тебя, а когда ты отбилась, назвал тебя сукой.

Какого, мать его, хера?

Мне не следовало бы быть шокированным, но я в шоке. Думаю, я привык находиться с Индией, настолько хорошим человеком, что просто забыл, насколько ублюдочными могут быть люди.

— А ты... — Я указываю на Бев. — Ты херова давалка. Используй и это, чтобы увеличить сумму вчетверо, пара вы бездушных сук!

Андреа показывает мне средний палец, и они обе уходят.

— Хорошо разыграно. — Каррик кладет руку мне на плечо. — Думаю, ты справился довольно хорошо. Особенно мне понравилась реплика про бездушных сук.

— Отвали, — ворчу я, стряхивая его руку.

Он громко смеется.

— Хорошо, что ты уходишь из спорта. Если бы такое дерьмо продолжалось, ты бы ни за что не бросил эту гребаную карьеру. Ладно, старик. Давай прикончим пиво, и потом ты можешь позвонить Индии, чтобы рассказать о произошедшем.

Глава тридцать вторая

Я РАССЛАБЛЯЮСЬ В ВАННОЙ, потягивая вино, а Адам Левин говорит мне: "Всегда была только ты". То есть, не именно я, но девушка может помечтать, верно?

Затем мой телефон начинает сходить с ума. Когда я говорю "сходить с ума", то имею в виду быструю серию сообщений, следующих одно за другим и одновременное беспрерывное названивание.

Я вытаскиваю руку из ванной, стремительно вытираю ее полотенцем, висящим на вешалке-перекладине над моей головой, и поднимаю телефон с пола.

Я не узнаю номер, но в начале стоит код этого города, так что я отвечаю на звонок.

— Алло?

— Я говорю с доктором Харрис?

— Верно. Кто это?