Жажда жизни. Повесть о Винсенте Ван Гоге

— Ты принимаешь меня за кого-то другого. Я не тот человек, о котором ты говоришь.

Женщина положила прохладную белую ладонь на его обожженные рыжие волосы и легким движением откинула их назад. Прохлада ее руки и прохлада ее мягкого, тихого голоса были подобны свежести глубокого, зеленого родника.

— На свете есть только один Винсент Ван Гог. Я никогда не спутаю его ни с кем другим.

— И давно ты знаешь меня?

— Восемь лет, Винсент.

— Но ведь восемь лет назад я был в…

— …да, дорогой, в Боринаже.

— И ты знала меня тогда?

— Я увидела тебя впервые поздней осенью, вечером, когда ты сидел на ржавом железном колесе напротив Маркасской шахты…

— …глядя, как углекопы расходятся по домам!

— Да. Когда я в первый раз взглянула на тебя, ты сидел там без дела. Я хотела пройти мимо. Но ты вынул из кармана мятый конверт и карандаш и начал рисовать. Я следила через твое плечо, что у тебя выходит. И когда я увидела… я полюбила тебя.

— Полюбила? Ты полюбила меня?

— Да, Винсент, мой дорогой, мой милый Винсент, я полюбила тебя.

— В ту пору я, наверно, был не так безобразен.

— Ты не был и вполовину так красив, как сейчас.

— Твой голос… Майя… он звучит так странно. Лишь однажды в жизни женщина разговаривала со мной таким голосом…

— …и это была Марго. Она любила тебя, Винсент, и я тоже люблю тебя.

— Ты знала Марго?

— Я прожила в Брабанте два года. Я ходила за тобой по полям каждый день. Я смотрела, как ты работаешь в прачечной, около кухни. И я была счастлива, потому что Марго любила тебя.

— Значит, тогда ты меня уже не любила?

Она ласково прикоснулась кончиками прохладных пальцев к его глазам.

— Ах, что ты, я любила тебя. Я уже не могла разлюбить тебя с самого первого дня.

— И ты не ревновала к Марго?

Женщина грустно улыбнулась. По ее лицу пробежала тень бесконечной печали и сострадания. Винсент вспомнил Мендеса да Коста.

— Нет, я не ревновала к Марго. Ее любовь принесла тебе благо. Но мне не нравилась твоя любовь ж Кэй. Она оскорбляла тебя.

— А знала ты меня, когда я любил Урсулу?

— Нет, это было до меня.

— Я бы тебе не понравился тогда.

— Нет.

— Я был глупцом.

— Иногда человек должен быть глупцом в начале, чтобы стать мудрым в конце.

— Но если ты любила меня в Брабанте, почему ты не пришла ко мне тогда?

— Ты еще не был готов к этому, Винсент.

— А теперь… я готов?

— Да.

— И ты все еще любишь меня? Даже теперь… сегодня… в эту минуту?

— Теперь… сегодня… в эту минуту… и вечно.

— Как ты можешь любить меня? Посмотри, мои десны сочатся кровью. У меня вставные зубы. Все волосы на моей голове выпали, их сожгло солнце. Глаза у меня красные, как у сифилитика. Все мое лицо — сплошь торчащие кости. Я безобразен. Безобразней всех на свете. У меня расстроены нервы, плоть моя бесплодна, весь я до кончиков ногтей отравлен ядом. Как можешь ты любить такого человека?

— Присядь на минуту, Винсент.

Он сел на свой складной стул. Женщина опустилась на колени, прямо в темную рыхлую глину.

— Что ты делаешь? — вскричал Винсент. — Ты запачкаешь свое платье! Позволь, я подстелю тебе куртку.

Женщина отстранила его нежнейшим прикосновением ладони.

— Много раз пачкала я свое платье, следуя за тобой, Винсент, но оно снова становилось чистым.

Своею сильной белой рукой она приподняла голову Винсента и пригладила у него прядь волос за ухом.

— Ты не безобразен, Винсент. Ты красив. Ты истерзал и измучил бедное тело, в котором заключена твоя душа, но душу ты бессилен умертвить. А ведь ее-то я и люблю. И когда ты погубишь себя своей неистовой работой, эта душа будет жить… вечно. И с нею моя любовь к тебе.

Солнце поднималось по небу все выше и выше, обрушивая яростный зной на Винсента и женщину.

— Дай я уведу тебя куда-нибудь, где прохладней, — сказал Винсент. — Вон там, неподалеку, растут кипарисы. В тени тебе будет лучше.

— Я счастлива с тобой и здесь. Солнце мне не мешает. Я привыкла к нему с детства.

— Ты давно уже в Арле?

— Я приехала сюда вслед за тобой из Парижа.

Винсент в гневе вскочил на ноги и опрокинул стул.

— Ты просто обманщица! Тебя подослали сюда, чтобы посмеяться надо мной. Кто-то рассказал тебе о моем прошлом, подкупил тебя, — и ты хочешь меня одурачить! Сейчас же уходи отсюда. Я не скажу тебе больше ни слова!

Женщина ответила на его гневные слова улыбкой.

— Я не обманщица, мой милый. Я — самое верное, самое настоящее, что только есть в твоей жизни. Мою любовь к тебе не убить ничем.

— Это ложь! Ты не любишь меня. Ты издеваешься надо мной. Сейчас я положу конец этой игре.

Он грубо подхватил ее на руки. Она нежно прильнула к нему.

— Сейчас я сделаю тебе больно, если ты не уйдешь отсюда и не перестанешь мучить меня.

— Сделай мне больно, Винсент. Ты делал мне больно и раньше. Нельзя любить, не испытывая боли.

— Хорошо, тогда получай!

Он крепко стиснул ее в объятиях, прижался ртом к ее рту, кусая его, с силой вдавливая в него свой поцелуй.

Женщина приоткрыла мягкие теплые губы и позволила ему пить сладость своего рта. Она прижалась к нему всем телом, всем своим существом, полностью отдавая себя в его власть.