Жажду утоли огнем (Сборник)

Игорь через мгновение был рядом. Амбалистый санитар понял, что теперь ему не уйти, и грузно опустился вновь на асфальт. До него дошло, что теперь он попался…

…Когда мы вернулись к «Скорой», Кавээн устраивал допрос с пристрастием второму санитару. Признаюсь, таким разъяренным я его еще не видела… Он посадил санитара перед фонарным столбом и заставлял того стучаться о него головой… При этом он кричал, перемежая вопросы с риторическими восклицаниями, полностью состоящими из ненормативной лексики…

Парень долбил головой по столбу с равномерностью копра, забивающего сваи. Едва он замедлял темп, как Кавээн давал ему подзатыльник, от которого голова с таким звуком врезалась в столб, что я подумала, что сейчас начнут падать фонари. И даже наверх посмотрела.

– Кто тебя послал к роддому? – кричал Кавээн. – На кого ты работаешь?

Парень что-то мычал и продолжал долбить головой по столбу. Он просто не мог остановиться, чтобы ответить на вопросы Кавээна. Тот не давал ему такой возможности, тут же награждая подзатыльником…

Игорь с трудом оттащил Кавээна от парня, сам чуть не получив от него подзатыльник.

– Ты у него последние мозги выбьешь! – кричал он Кавээну. – Он же ничего нам не ответит, если сейчас сознание потеряет.

Кавээн немного успокоился. Игорь понизил голос и спросил наконец у Кавээна:

– Ты чего на них набросился?

– Как чего! – возмутился Кавээн. – Ты не узнал их, что ли?

– Не-ет… – протянул растерянный Игорь. – А кто это?

– А это те самые Степаненко и Петросян, которых из нашего управления год назад выгнали… Ольге-то простительно, она их если и видела, то всего раз-два, не больше…

Игорь внимательно посмотрел на парня, который перестал колотить лбом по столбу и размазывал по лицу кровь из ссадины на брови.

– Послушай-ка! – воскликнул Игорь. – Это точно – Женька! Так тебя, значит, не посадили после той истории, когда ты со своим дружком собрал килограмм золота с погибших при крушении поезда людей? А здесь ты что делаешь? И как около роддома оказался? И зачем детей в машину грузил?..

До Игоря дошло все сразу, и он завалил парня теми же вопросами, которые задавал ему Кавээн.

Парень, до того смотревший на Игоря с некоторой надеждой, увидел на его лице то же выражение, что и у Кавээна, взвыл и сам без малейшего понуждения к тому врезал лбом по столбу…

…Часа два спустя, когда мы с Игорьком сидели у чугунной ограды роддома и курили «Winston», который оба предпочитаем всем другим иностранным сигаретам, и смотрели, как волонтеры из роты «гражданки», то есть гражданской обороны, присланной диспетчером на ЧП в роддоме, приступают к разбору завала, образовавшегося на месте взрыва, а пожарные, справившиеся с огнем, сматывают свои шланги, нас разыскал Кавээн.

Задержанных санитаров мы сдали милицейской опергруппе, младенцев отвезли в больницу, туда, куда поступали и все остальные… Кавээн нашел нас, когда мы обсуждали то немногое, чего удалось нам добиться от пытавшихся украсть младенцев «санитаров». Да-да, именно украсть детей пытались бывшие спасатели Петросян и Степаненко… С трудом выдавив из себя, чего работают они на Кузнеца, главного авторитета одного из самых крупных районов Тарасова, они замолчали, и больше от них не удалось добиться ни слова…

– Вот они, теоретики-аналитики, Фрейд в обнимку с Холмсом! – бодренький Кавээн смотрел скептически на наши заморенные физиономии.

Когда он говорил обо мне, то непроизвольно старался избежать слов женского рода. Впрочем, это касалось не только меня, а вообще всех женщин. Это не было с его стороны ни издевательством, ни злой насмешкой, он сам вообще даже не замечал этого. Просто с мужчинами ему общаться было гораздо проще и привычнее, вот он и старался хотя бы в диалоге абстрагироваться от моего пола. Он вовсе не думал меня оскорбить, и я прощала ему всегда такие «перлы». Простила и в этот раз.

– Хватит, наверное, дуру-то гнать, дядь Саш, – устало вздохнул в ответ Игорек, совершенно не расположенный к словесным баталиям, после того как практически на себе вытащил из роддома не меньше десятка с трудом держащихся на ногах женщин. – Что у тебя там, еще что-нибудь стряслось? Всегда так – только закуришь, ты тут как тут… Специально, что ли, следишь?

– Стряслось, не стряслось, вместе узнаем, – ответил Кавээн. – Соседи нас опять на разговор приглашают. Что-то нечисто у них с этим взрывом выходит… Все газовые коммуникации в порядке, оказывается. Что взорвалось – не известно…

Соседями Кавээн называл ФСБ, которую терпел с трудом, и при любом удобном случае задирался, часто нарываясь на довольно серьезные неприятности, от которых его постоянно отмазывал осторожный и деликатный в общении Григорий Абрамович…

Кавээн привел нас с Игорем в одну из палат в правом крыле первого этажа, где собрались все, кто мог хоть что-то узнать о причине взрыва.