Жаждущий пусть придет. Беседы на воскресные и праздничные евангельские чтения

Мы очень часто и привычно жалуемся на то, что у нас не идет молитва. Что мы не молимся, а вычитываем. Обычно священники обличают в проповедях такой тип богообщения: надо не вычитывать, а молиться; не может и не должно быть скучно…

Я хочу сказать противоположное. Хорошо, что плохо идет молитва. Хорошо, что мы пробегаем эти тексты поверхностно, потому что это нас уберегает от действительной встречи с подлинным – не нарисованным и позолоченным, а живым и истерзанным – Христом.

Если бы пошла всерьез молитва – так, как она пошла у святой Марии Египетской, – ты, человече, не смог бы продолжить жить так, как живешь сейчас. Ты не смог бы продолжать делить свою жизнь на свою собственную и Христову.

Если бы ты молился по-настоящему, ты бы увидел безобразие греха, и грех стал бы тебе омерзителен, как омерзительны нам пресмыкающиеся гады. Ты не смог бы жить по-прежнему. Ты увидел бы греховную несправедливость этого мира, частью которой ты сам являешься.

Мы привыкли считать себя жертвами несправедливости, но мы и творцы несправедливости. Сколько через нас приходит несправедливостей в мир, перед сколькими людьми мы были нечестны. Скольких мы обидели – походя, невзначай. Перед каким количеством людей мы капли раскаяния не испытываем, потому что мы всегда правы.

Если бы молитва пошла, мы увидели бы, что прав только Христос, а мы правы лишь тогда, когда соприкасаемся с Ним в деле.

Поэтому как маленьким детям в квартирах ставят манежи, чтобы они были в безопасности, так нам дается блаженное неумение молиться.

Священники часто говорят – на мой взгляд, это безответственный совет: ты проси Бога, чтобы Он дал тебе молитву. Просить у Бога, чтобы Он дал тебе молитву, – это просить Его, чтобы Он дал тебе рядом с Собой сораспяться. Ты готов к этому?

Ты сытый человек. Сытый. Одетый, обутый, с копейкой в кармане. (Редко кто уж совсем нищенствует – чаще прибедняется.) Редко кто совсем не имеет дарований. (Чаще имеет, но ленится развивать.) Редко кто не имеет близ себя хотя бы одного любящего человека. (Чаще имеет, но предпочитает самого себя видеть нелюбимым и непонятым. Красивая поза, байроновский плащ…) Так вот, ты готов все это потерять?

Потому что если мы будем просить о том, чтобы научиться молиться, нам будет дан путь Марии Египетской или какой-либо подобный. И здесь не надо обольщаться. Мы не имеем на данном этапе ни малейшего представления о том, что это за путь.

Мы читаем житие и умиляемся: вот ведь как Господь коснулся Марии Египетской, что она все бросила и ушла в пустыню. Только для нас это литература. Повод восхититься, сидя дома и смотря на градусник за окном: «Да, плюс один и дождик. Может, в церковь не идти?»

А речь на самом деле идет вот о чем. Тебе Христос дает пост в Его, Христа, меру. В меру Его жизни, Его смерти и воскресения. Мы проживаем этот пост, соприкасаясь с жизнью Христовой. Где в ней наше место? Мы хотим быть готовыми к поступку или нас будет устраивать наша поверхностная церковность? Мы вообще-то на что-нибудь способны? Пост – это попытка ответить на этот вопрос.

В оставшееся время поста давайте попробуем провести некий беспощадный анализ самих себя. Не для того, чтобы себя унизить и закопать. Не ждет этого и не нуждается в этом Христос. А для того, чтобы восстать с Ним. Для того, чтобы понять Пасху не как один из религиозных праздников, когда мы едим куличи и крашеные яйца, но как средоточие смысла всего нашего существования.

31 марта, суббота Лазарева суббота Воскрешение праведного Лазаря