ЖД

После этого Саид непосредственно в кадре резал очередного неверного, творил благодарственную молитву и исчезал. Его место заступал правозащитник или правозащитница. Правозащитница рассказывала о борьбе гордого народа горцев за свою независимость. Борьба увенчалась полным успехом, потому что гордый горный народ был теперь на фиг никому не нужен и сидел в своих горах в полном одиночестве. Даже резать неверных становилось все трудней, потому что похищать их на улицах больших городов было рискованно, а добровольно ехать в горы неверные не хотели. Правда, действовал небольшой экскурсионный бизнес «Война в горах» – ознакомление с местной культурой, горловое пение, посещение развалин древнего монастыря, дегустация вина, похищение, выдача после выкупа (выкуп оговаривался заранее и входил в стоимость тура), но Саид часто не удерживался и резал заложника, а это серьезно ударяло по бизнесу.

С тех пор как в мире перестали сходить с ума из-за нефти, воинственный восток тихо превращался в историко-культурный заповедник, посещаемый специалистами и любителями старины. Периодические взрывы были неудачны, бомбы готовили кое-как, иногда оставался жив даже сам шахид, но книга его, написанная после неудавшегося теракта, уже не становилась бестселлером. Воевать в России горцам было неинтересно. ЖД надеялись на их союзничество и даже обещали принять их в ЖД, но горцы не торопились заслужить эту честь. ЖДов они терпеть не могли, а Россия была слишком большая, и потому они ограничились захватом предгорий и некоторой части Кубани. Именно этот район – по умолчанию до сих пор русский – предполагалось отдать ЖДам после официального замирения. ЖД, конечно, не хотели, но выбор у них был, правду сказать, небольшой. От страны отделилась Москва, она теперь жила своей жизнью, война иссякала сама собой, земля делала свое дело, медленно зарастая, заболачиваясь, скрывая следы исчерпавшей себя цивилизации.

В тот день, когда губернатор и Аша шли через горы в республику на берегу Каспия, чтобы там пересидеть осень и тихо родить, горским бизнесменам не удалось поймать заложника, и потому резали правозащитника. Среди горного пейзажа, на узкой тропе сидел полевой командир Саид и омывал себе ноги из специального кувшинчика. После обряда, сопровождаемого краткой проповедью о пользе мытья ног, он предоставил слово правозащитнице.

Это была пожилая правозащитница, немного знавшая нравы горных народов, а потому примерно понимавшая, что сейчас произойдет. Между тем она надеялась, что если будет говорить хорошо, то ее, может быть, не зарежут, а ограничатся, ну я не знаю, бараном. Баран ведь тоже не моет ног. Правозащитница уставилась в камеру и дрожащим голосом стала рассказывать о том, как она любит народы гордого Кавказа. Она рассказывала о том, как они боролись за свою свободу, как в качестве послов мира входили в зал «Норд-Оста» и в школу Беслана, как раздавали заложникам кока-колу и шоколад, а зал украшали поддельной взрывчаткой, как со слезами на глазах умоляли тогдашнего президента прекратить войну, а в промежутках между обращениями не забывали пять раз в день мыть ноги. Это послы мира, повторяла правозащитница, настоящие голуби мира…

– Ну, хватит, – сказал полевой командир Саид и скомандовал оператору, чтобы брал крупнее. В следующую секунду он мастерски перерезал правозащитнице горло и швырнул тело в пропасть. – Так будет с любым, кто не уважает пророка, – добавил он в камеру стандартную формулу и стал на молитву. Губернатор и Аша за ближайшей скалой боялись пошевелиться. Полевой командир Сайд поднялся, кивнул оператору и удалился кормить оставшихся правозащитников.

Это было одним из его любимых развлечений. Он выпускал правозащитников из сарая, где они содержались, и широким жестом кидал им репу. Правозащитники ползали по сухой земле, собирая репу, и продолжали о чем-то собачиться.

– Ну погляди, – говорил Саид оператору. – Разве это люди? Они же не люди, клянусь Аллахом.

Оператор кивал.

Кроме короткой вспышки активности в четыре часа пополудни, Сайд ничего особенного не делал. Конечно, он с удовольствием отловил бы пару заложников, но, правду сказать, ему было лень. Холодной ночью, под крупными синими звездами, Аша и губернатор проползли под колючей проволокой и пересекли никем толком не охраняемую границу.

Глава четырнадцатая Деревня Жадруново

1

Глубже и глубже шел Волохов со своей гвардией в среднюю Россию, называвшуюся так потому, что окраинная осталась позади. Устройство этой земли только теперь открывалось ему. Он понял, что в согласии с циклической историей и структура ее была концентрична, подобно обожествляемому здесь дереву, и нарастала подобно годовым кольцам. Варяжский, хазарский или иной вражеский клин мог войти в эту древесину глубоко, но сердцевины ее не затрагивал; в сердцевине-то и находилось Жадруново, к которому держал он теперь путь.