Жданов

Об этой беседе в кабинете Жданова сообщил в 1964 году бывший офицер финской разведки Юкки Мяккела в книге «Финская разведывательная служба в войне», ссылаясь на допрос капитана Арсеньева, попавшего в плен к финнам осенью 1941 года. Это единственное свидетельство данного события, причём из крайне ангажированного источника. Наш герой вообще является для финской стороны едва ли не самым главным «злодеем» и виновником всего и вся (о чём ещё будет рассказано). Тем не менее версия с провокацией не является совсем уж фантастической и имеет право на существование. Жданов в интересах своего государства был готов действовать любыми методами, тем более в условиях мировой войны — это, при здравом размышлении, скорее делало ему честь как рациональному и безжалостному политику. Но топил ли он старый угольщик в водах Финского залива, мы уже никогда не узнаем…

Так или иначе, утонувший 27 сентября 1939 года — в нужное время и в нужном месте — пароход «Металлист» сыграл свою роль. После этого у эстонских властей не выдержали нервы, и договор о военных базах был подписан уже на следующий день.

11 октября 1939 года в Таллин пришли первые советские корабли, а вскоре на таллинском рейде появилась целая эскадра во главе с линкором «Октябрьская революция», на котором недавно наблюдал учения флота Жданов. 18 октября 1939 года начался ввод в Эстонию частей 65-го особого стрелкового корпуса. Советские части расположились на островах Сааремаа и Хийумаа и в Палдиски, основанном ещё Петром I военном порту на месте шведской крепости Рогервик. Балтийский флот на период реконструкции базы в Палдиски получил право базироваться в Таллине.

Стратегическое значение баз в Эстонии заключалось в том, что они с юга замыкали Финский залив. До осени 1939 года доступ в залив, морские ворота Ленинграда и всего Северо-Запада России, надежно контролировался Финляндией и Эстонией. В Кремле не имели оснований сомневаться, что в случае большой войны они выступят на стороне противников СССР

В случае глобального конфликта любая серьёзная военная сила Европы — от англо-французской коалиции до Германии — получала удобную возможность с территории Прибалтики и Финляндии нанести удар по Ленинграду с моря, воздуха и суши. При сохранявшейся конфигурации границ 1939 года это, по сути, означало потерю не только флота, но и всей ленинградской промышленности, даже если бы чудом удалось отстоять сам город. Напомним, что тогда Ленинград давал треть всей военной продукции страны, и такие потери угрожали бы самому существованию СССР.

Вопрос с Эстонией в первом приближении решился к октябрю 1939 года. На очереди была Финляндия, задача более сложная. В годы «мирного сосуществования» до 1939 года финская правящая элита разрывалась между откровенным страхом перед огромным восточным соседом и едва замаскированными претензиями на Карелию. В мирное время все подобные «претензии» оставались лишь вольными геополитическими фантазиями, и финские власти ограничивались помощью западным разведкам и антисоветским организациям в их деятельности против Советского Союза. Всё легко могло измениться в ходе большой войны, окажись Финляндия в коалиции с крупной военной силой, направленной против СССР.

Ещё в 1936 году Жданов заявлял, что в случае серьёзного военного конфликта в Европе для безопасности Ленинграда необходимо будет оккупировать часть финской территории на Карельском перешейке, откуда мог вестись обстрел города на Неве из тяжёлых орудий ^{298}. С финской территории на Карельском перешейке. Сеть военных аэродромов Финляндии близ границ СССР была способна принять в десять раз больше самолётов, чем насчитывали все финские ВВС, что вызывало понятные вопросы в Генштабе РККА. Принадлежащие финнам острова в Финском заливе в случае необходимости легко и надёжно блокировали Кронштадт и советский Балтийский флот. С территории Финляндии было не сложно перерезать железную дорогу, соединявшую Ленинград и Мурманск, что в случае большой войны ставило на грань катастрофы весь Русский Север. Систему финских аэродромов создавали немецкие специалисты, береговую оборону Финляндии планировала комиссия английских военных экспертов, укрепления на линии Маннергейма строили французы и бельгийцы, крупнейшие знатоки фортификации в Европе тех лет.

Ещё в 1938 году властям Финляндии предложили оборонительный договор, исключавший возможность использования финской территории третьими странами для действий против СССР. Многомесячные переговоры в Хельсинки завершились отказом финской стороны. Весной 1939 года СССР предложил Финляндии сдать в аренду ряд островов в заливе. Затем был предложен обмен территориями — за участки Карельского перешейка, несколько островов в Финском заливе и Баренцевом море финской стороне предлагалась вдвое б ольшая территория в советской Карелии. Финские власти отвергли все предложения — Англия с Францией обещали им помощь, одновременно финский генералитет всё плотнее общался с германским Генштабом.