Жданов, отвали! (СИ)

Мне было на них плевать, я просто влюбилась в эту женщину. Мы гуляли по городу, ходили в кафе, по магазинам, пили вино и наслаждались тёплыми октябрьскими деньками. Она не оставила своих попыток склонить меня в свою религию раннего материнства, но я решительно отшучивалась. Когда мы зашли в магазин и она притащила мне самое короткое и развратное платье "дома носить", я лишь рассмеялась, а она дружелюбно пожала плечами, что в любви и на войне все способы хорошо.

– Если Никита не возьмёт меня в жены, я украду вас у Владимира Петровича и женюсь на вас, – пошутила я тогда и вечером бедный Ник слушал ещё одну лекцию о пользе брака.

Когда пришло время им улетать и мы провожали их в аэропорту, я едва не разревелась, потому что расставаться было грустно. А по пути в аэропорт Никита заверил их, что никуда меня не отпускает и предложил остаться жить у него.

Уже после того, как шасси самолета оторвались от земли, мы вернулись к теме и я была согласна. Потому что засыпать с ним было слишком хорошо, лучше было только просыпаться в его объятиях.

Понимала, что меня капитально несёт, но я была счастлива с ним. И мне было интересно как изменится быт с отъездом Эммы, которая взяла готовку и многие дела по дому на себя. Изменилось немного. Готовила в основном я, а он варил кофе, потому что у него получалось обалденно вкусно, а мой был слишком слаб на его вкус. Уборка меня тоже не напрягала, у них в квартире была куча облегчающих жизнь современных гаджетов. А вот интимной части отъезд старшего поколения пошёл только на пользу. Первые пару дней мы занимались сексом по всей квартире, как дорвавшиеся до запретного подростки. Позже страсти чуть улеглись, но он по–прежнему не всегда давал мне выспаться перед парами и один раз мы даже чуть не опоздали в университет, когда слишком увлеклись с утра.

Почти всё время мы проводили вместе, и когда в канун Хэлоуина он бросил, что друзья говорили о клубе, он удивился, когда я охотно сказала:

– Так сходи.

За всё время, что мы провели вместе, он неоднократно демонстрировал свои серьезные намеренья и показывал себя любящим и заботливым бойфрендом, у меня не было причин не доверять ему.

– Да ладно, а как же падшие женщины за каждым углом?  – играет нахально бровью.

– Тебя они интересуют? – удивленно приподнимаю бровь и наигранно хмурюсь, – тогда сиди дома.

– А почему бы и нет? Это ответ на первый вопрос.

– Чёрт, – делаю озабоченное лицо, озираюсь вокруг, – где мои наручники? Пора снова пристегнуть тебя к батарее, а то распоясался!

– В розовых я буду выглядеть пошло, а вот на тебе их использовать я охотно готов.

– Вижу, – ухмыляюсь похабно, бросив взгляд на его ширинку и отмечая, что бугор в штанах становится заметно. – И даже соглашусь, пожалуй, если удастся сбагрить тебя на пару часов из дома, чтоб полежать в спа–носочках, с маской на лице и волосах на этом уютном диванчике под турецкий сериальчик, пока ты будешь отбиваться от девиц, думая обо мне в наручниках.

– Слушай, ты дерзкая, нравится всегда брать верх и пользоваться преимуществом надо мной в подобном состоянии, – взглядом указывает на бугор в штанах.

Я довольно улыбаюсь, встаю со своего места и залезаю к нему на руки, жарко целую его.

– Ты тоже заметил, что в последнее время брать верх мне особенно нравится, – похабно улыбаюсь, легонько куснув его нижнюю губу.

Обсуждение переходит в секс и заканчивается его полной капитуляцией. С чистой совестью и мечтах о спа–вечерочке, я благославляю его на мужской поход в клуб.

– Увидишь Гелю – беги, – хмуро усмехаюсь, критически рассматривая его. – Ты выглядишь роскошно, меня это бесит. Для кого нарядился, Жданов?

– Черт, Богатырева, на мне только трусы, джинсы, гольф и туфли. Разве я виноват, что красавчиком родился?

– Эмма виновата, – широко ухмыляюсь, – может надо было послушать её и родить себе такого красавчика, а? – подкалываю.

С настойчивости его мамы мы не мало стебались, ведь оба понимали, что не готовы к детям и были осторожны, чтоб больше осечек не было.

– Займёмся этим прямо сейчас? – наигранно вздергивает брови, задирая гольф и демонстрируя прокачанные мышцы пресса.

– Что дразнишься, ты же сейчас у меня никуда не пойдешь, – хохочу, стукнув ему по животу. Хотела скользнуть подушками пальцев по кубикам, но не стала, ведь понимала, что сейчас как склеимся, так он останется дома и не избавишься от него.

– Нет, дорогой, давай на выход, у меня киносвидание с Ведьмаком и глиняная маска в ванной ждёт. Ведьмак то всякое видавший, не испугается, а вот ты можешь и не выдержать такой картинки, – прыскаю, поправляя его волосы.

– Фото сделай до и после, буду стояк в универе опускать... Если получится... Когда вижу тебя там за партой, понимаю, что проскакивает пошлая мысль о том, что ни разу не трахал кого–то в стенах универа.

– Где–то сейчас зарыдала Ирина, – в моем голосе появляются ревнивые нотки, но нас вовремя прерывают.

На улице сигналит автомобиль, мы понимаем, что Тарас уже приехал и ждет, и расходимся.