Жданов

Реальные цифры репрессий и без того впечатляющи: почти шесть с половиной тысяч арестованных только за два месяца, с 1 июня по 1 августа 1938 года, «участников антисоветских, националистических, повстанческих, диверсионных и шпионских формирований, 68 тысяч репрессированных в Ленинграде за пять лет. Но большинство трёхмиллионного населения города репрессии не задевали. Террор был направлен в основном на заметную верхушку общества, в народе чувствовалось даже некоторое удовлетворение от преследований «начальников».

Тогда для подавляющего большинства граждан СССР 1937 год был не пиком сталинских репрессий, а годом столетия со дня смерти Пушкина. Год, когда страна буквально погрузилась в самый настоящий культ поэта, во многом — стараниями главы Ленинграда, влюблённого в русскую классическую культуру.

9 февраля 1937 года в Ленинграде на стрелке Васильевского острова, на площади, получившей название Пушкинская, состоялась закладка памятника поэту. В объявленном конкурсе победит Иван Шадр — известнейший советский скульптор, уроженец Шадринска. Хотя в таланте создателя потрясающих по выразительности скульптур «Булыжник — оружие пролетариата» или знаменитой «Девушки с веслом» сомневаться не приходится, вероятно, тут не обошлось без участия товарища Жданова, питавшего тёплые чувства к городу своей революционной молодости.

10 февраля 1937 года уже в Москве, в Большом театре, состоялось торжественное заседание, посвященное столетию со дня смерти Пушкина. В центре президиума под огромным изображением поэта располагались Ворошилов и Жданов, в правительственной ложе — вся остальная верхушка СССР во главе со Сталиным. Пожалуй, для тех лет — беспрецедентный случай такого внимания правящих верхов страны к событию в истории культуры.

На протяжении пресловутого 1937 года граждан СССР и жителей Ленинграда волновали и другие, более приземлённые вопросы. В силу самой человеческой природы жилищный вопрос для сотен тысяч ленинградцев был тогда уж точно более значимым и волнующим, чем судьбы арестованных в Крестах или Большом доме управления НКВД на Литейном проспекте. Кстати, это монументальное здание в стиле конструктивизма, как и Дом Советов, тоже проектировал Ной Троцкий. Именно в 1937 году товарищ Жданов, лично контролировавший ход строительных работ в Ленинграде, несмотря на многочисленные возражения этого известного архитектора, внёс поправки в генеральный план развития города — теперь все средства направлялись в первую очередь на строительство жилых зданий. Амбициозному Дому Советов пришлось подождать. Так, 1937 год стал для Ленинграда и годом репрессий, и годом Пушкина, и годом массового жилищного строительства.

В 1935—1940 годах в Ленинграде было построено 220 новых школ — это одно из самых значительных достижений в школьном строительстве за всю историю нашей страны. Количество школ в городе увеличилось почти в два раза. Каждая построенная школа являлась крупным учебным комплексом на сотни учеников.

В два раза за 1935—1940 годы увеличилось и количество яслей, активно создавались всевозможные детские учреждения. Когда в 1936 году рассматривался вопрос о размещении детских учреждений в Аничковом дворце, среди музейных работников возникли возражения. Жданов, выступая на одном из заседаний Ленгорсовета, отреагировал весьма жёстко: «Это же надо ещё посмотреть: для кого они защищают! Мы будем их по-другому использовать в целях нашего социалистического строительства!»^{223} Намёк на антисоветские настроения старой интеллигенции не был столь уж беспочвенным. Экспонаты из Аничкова дворца передали в другие музеи города, и с февраля 1937 года в этом старейшем из зданий на Невском проспекте разместился Дворец пионеров. Стоит отметить, что в наше время кое-кто из записной питерской интеллигенции припомнил это решение как образец злых деяний товарища Жданова…

Нарастание волны политических преследований 1930-х годов совпало — и не случайно! — с масштабной государственной реформой, разработкой и принятием новой конституции, которая меняла не только структуру органов власти, но и сам характер постреволюционного государства. Наш герой изначально участвовал в подготовке этой реформы — с февраля 1935 года он вошёл в состав конституционной комиссии, где возглавил подкомиссию народного образования — сказались не только его работа над учебниками истории, но и курирование в ЦК общих вопросов образования. Именно Жданов завершил затянувшийся с революционных лет период разнообразных и не всегда продуманных экспериментов в школьной педагогике.