Жди меня

– Значит, – на сей раз Грей сдержал смех, – посочувствовать следовало твоим отцу и матери. А теперь поговорим об Эльдоре…

– Ее визит был еще невероятнее! Боюсь, ты мне даже не поверишь!

– Я попытаюсь, – заверил Грей, расстегнул плащ и привлек Минерву к себе. – Так тебе будет теплее, – объяснил он.

– По словам Эльдоры, она счастлива, потому что наши семьи скоро породнятся, – начала Минерва.

– Вот как? – Грей поднял брови. Что задумала эта распутница? – И это все?

– Нет, что ты! Она заговорила о том, что хочет преподнести жениху особенный свадебный подарок.

– Какого черта… Зачем Эльдоре Мейквелл понадобилось говорить об этом с твоими родителями?

Минерва хихикнула – такое с ней случалось крайне редко.

Грей поцеловал ее в кончик носа и будто невзначай провел ладонью по груди. Вздох Минервы доставил ему невыразимое удовольствие.

– Рассказывай, дорогая.

– Мисс Мейквелл пожелала, чтобы папа написал ее портрет, – начала Минерва высокомерно, но не выдержала и усмехнулась: – Скоро она начнет позировать.

Грей представил себе Эльдору, позирующую Портосу Арбаклу, а затем вспомнил картины, украшающие стены Уиллинока.

– Но ведь твой отец пишет только обнаженную натуру!

– Да. – Минерве еле удалось взять себя в руки.

А вот Грей взорвался хохотом, попытался сдержать его и потерпел фиаско. Откинувшись на спинку сиденья, он подтянул меховое одеяло, чтобы приглушить звуки, пока кто-нибудь не обнаружил их убежища.

Минерва бесцеремонно толкнула его в бок.

– Немедленно прекрати! – заявила она. – Такие выходки недостойны джентльмена. Что это на тебя нашло?

– Лучше скажи, что нашло на Эльдору! Кэдзоу будет вне себя от негодования. Его хватит удар!

Минерва усмехнулась:

– Думаешь? Стало быть, джентльмены-святоши не способны оценить портреты их обнаженных невест?

– Откуда мне знать! Может, Эльдора таким образом надеется ускорить свадьбу? Бедняга Кэдзоу что-то не торопится. Наверное, опасается, что ему не пережить свадебную… – Грей вовремя прикусил язык.

– Почему ты считаешь, что портрет поможет ей приблизить свадьбу?

Грей махнул рукой:

– Не знаю. Я просто предположил, что портрет расшевелит Кэдзоу.

Грей не увидел, а скорее почувствовал, как Минерва недоуменно нахмурилась.

– Не понимаю… Ты хочешь сказать, что портрет ему понравится? – уточнила она. – Или что Кэдзоу рассердится на невесту?

– По-моему, он будет польщен, узнав, что ради него она принесла такую жертву.

– Какую жертву?

– Разделась перед незнакомым мужчиной.

– Но ведь папа художник! Он всю жизнь пишет обнаженных женщин. Однажды я даже видела, как это происходит…

– Правда? – Сие известие Грею не понравилось. – Очень странно с его стороны. Недопустимо, чтобы молодая девушка…

– Папа ни о чем не подозревал.

Грей решил не расспрашивать о подробностях.

– Итак, Эльдора пожелала получить свой портрет в костюме Евы. Забавно…

Почувствовав, как Минерва замерла, Грей обернулся к ней:

– Что случилось, дорогая?

– Ты пытаешься представить себе Эльдору без одежды? – Грей замялся. – Не отпирайся! Как тебе не стыдно! – И Минерва попыталась выбраться из-под одеяла.

– Не двигайся! – приказал Грей, подкрепляя приказ грубой силой. – Я пока не собираюсь уезжать. Значит, и ты не сдвинешься с места.

– Я сдвинусь с места, когда пожелаю. Я сейчас же ухожу домой.

– Вряд ли. Тебе давно пора понять: ты моя, и только моя. Поэтому все будет так, как я скажу.

– А если я не желаю продолжать этот разговор?

– И говорить незачем. Постараюсь убедить тебя без слов.

– Как же ты…

Грей привлек ее к себе, усадил на колени и зажал рот поцелуем. Не прерывая поцелуя, он принялся расстегивать мелкие пуговки на ее лифе. Застежка начиналась у ворота и заканчивалась на несколько дюймов ниже талии.

Не поворачивая головы, Минерва попыталась помешать ему расстегнуть платье, но силы были неравными.

Грей понимал, что место для подобного развлечения выбрано неудачно: двуколку окружал занесенный снегом лес, стояла морозная ночь, неподалеку светились огни в окнах дома Минервы. Ему явно следовало дождаться свадьбы.

Но его мужское достоинство решительно восстало и прижалось к телу Минервы. Для этого Грею было достаточно вспомнить, что их разделяет только несколько слоев ткани.

– Грей, – прошептала она, когда поцелуй наконец прекратился, – так нельзя…

– Ты права. – Ее платье было уже расстегнуто. Грей проник к ней под лиф, защищая от холода своим телом. Едва он коснулся ее полной груди, как его пронзила мысль о том, что придется сдержаться. – Ты хочешь, чтобы мы остановились?

Минерва развязала его галстук и принялась расстегивать рубашку.

Грей потянул за ленту на вороте ее нижней кофточки.

– Может, все-таки остановимся, Минерва? – Спросить-то Грей спросил, но ведь именно он сделал первый шаг – ему и решать, как поступить дальше.

Молча и сосредоточенно Минерва расстегнула его рубашку. Теперь она осторожно исследовала подушечками пальцев волосы на его груди, вокруг сосков. Указательный палец Минервы скользнул в ямку пупка, и Грей судорожно вздрогнул. От неожиданности Минерва вскрикнула.