Жди меня

– Здесь, в Шотландии? – еле выговорил он и побледнел. – Грей, должно быть, ты ошибся!

– Какая ошибка?! Я знаю, как выглядят эти семена, потому что гость показал мне свой смертоносный груз так невозмутимо, словно пригоршню горошинок перца. Не будь семена дурмана синими и блестящими, я принял бы их за какую-нибудь безобидную пряность.

– А они всегда вызывают смерть? – поинтересовался Макс.

– Всегда, – кивнул Грей. – Страшнее всего то, что они отличаются изумительным вкусом. Попробовав одно семечко, всякий захочет получить еще. Через несколько минут несчастный ощущает покалывание во всем теле, затем ему перестают повиноваться конечности. Отравление происходит так быстро – паралич наступает в считанные минуты, – что жертва узнает о приближении смерти, только когда падает на землю, вопя и извиваясь от боли. Затем нарушаются все функции организма, и…

– Перестань! – взмолился Кэдзоу, гладкий лоб которого покрылся испариной. Поймав взгляд Грея, он объяснил: – Я не в силах этого слушать. За свою жизнь я многое повидал, но при виде такого зла мне по-прежнему становится страшно. Неужели для несчастного нет спасения?

Откашлявшись, Макс спрыгнул со стола на пол.

– У меня есть дядя Кэлам, герцог Франшо. Так вот, Кэлама часто повергало в уныние зло, на которое способен человек. Однако он неизменно утверждал, что, не будь человеческая натура так слаба, ему не понадобился бы Бог.

– Значит, мы должны быть благодарны за то, что вчера ночью Минерва чуть не погибла? – спросил Кэдзоу с несвойственной ему резкостью.

Грей насторожился.

– Если только яд не был предназначен кому-нибудь другому, – вставил Макс.

Грей живо обернулся к нему:

– Об этом я не подумал. Ты хочешь сказать, что все случившееся следует расценивать как предостережение, адресованное мне?

– Очень может быть. Вероятно, злоумышленники заранее рассчитали, что ты почувствуешь опасность и предотвратишь ее.

– Но в комнате Минервы оказалась целая коробка этой отравы – я имею в виду конфет. Кстати, к коробке была приложена карточка с моим именем.

– Однако план был продуман так, что никто не заподозрил бы тебя в смерти Минервы, – задумчиво заметил Кэдзоу. – Шотландские сельские врачи понятия не имеют о дурмане.

– А если бы кто-нибудь другой попробовал эти конфеты и тоже умер? – возразил Грей. – Разве такое совпадение не вызвало бы подозрений?

Макс устремил палец на Грея:

– Ты попал в самую точку! Что ты сделал с этой конфетой после того, как запретил Минерве к ней прикасаться?

– Спрятал в надежном месте. Нам нельзя делать опрометчивые шаги. Пусть злоумышленники считают, что мы ничего не заподозрили, до тех пор, пока не выяснится, что к чему. Меньше всего нам нужно, чтобы виновный насторожился и сбежал. Он не станет тревожиться, пока не поймет, что его разоблачили.

– Его? – переспросил Макс.

Грей пропустил этот вопрос мимо ушей.

– А он пробудет здесь, пока не осуществит своих намерений. Его задача – намекнуть о грозящей мне опасности.

– При необходимости даже с помощью убийства, – мрачно закончил Кэдзи. – Нам надо действовать сообща и с величайшей осторожностью. Любая ошибка приведет к катастрофе. Ты уже думал о том, кому выгодно избавиться от тебя, Грей? Знаю, я немного опоздал с вопросом, но, по-моему, разгадка кроется в нем.

– Да, – согласился Грей. Излагать свои предположения он пока не собирался. – Точно я ни в чем не уверен, но непременно найду доказательства. Я представляю для кого-то смертельную угрозу – вероятно, для нескольких человек.

– А значит, – подхватил Макс, – тебе грозит смерть. По-моему, тебе нельзя здесь оставаться. Ты должен куда-нибудь уехать и пребывать в надежном убежище, пока…

– Именно этого они и добиваются. – Грея вдруг пробрал озноб. – Только этого они и ждут. Они пытаются заставить меня сбежать отсюда. Хотят, чтобы я очутился там, где от меня легко избавиться.

В дверь постучали, в комнату заглянул Рэтли.

– Молодые люди к мистеру Грею, – доложил он с явным недовольством.

– Кто именно? – откликнулся Грей, не желая прерывать разговор.

– Двое сирот из Уиллинока, сэр. Сомнительная компания. Приживалы.

Грею не раз хотелось намекнуть Рэтли, что он высокомерный сноб, однако дворецкий знал свое дело и вряд ли изменил бы взгляды на мир и свое место в нем.

– Фергюс и Айона Драммонд, – пояснил Грей. – Проводите их сюда, Рэтли.

– Если позволите, я скажу, что вы никого не принимаете, сэр.

– Ни в коем случае!

– Разумеется, к мисс Арбакл это не относится, но эти двое…

– Минерва здесь? – встрепенулся Грей. – Что же вы сразу не сказали?

– Сэр, у меня и в мыслях не было ничего дурного…

Не дослушав, Грей выбежал в коридор и увидел в противоположном его конце Минерву. Он раскрыл объятия, и любимая бросилась к нему, по обыкновению не заботясь о приличиях. Растрепавшиеся косы болтались у нее за спиной, глаза радостно сияли. Плащ, тот самый, который был на ней вчера вечером, распахнулся, открывая взгляду Грея очередную юбку-брюки, правда, на сей раз сшитую из плотной синей ткани.

– Грей, – подбежав, Минерва кинулась ему на грудь, – я больше ни минуты не могла выдержать без тебя!