Жду ответа

Хотя надо признаться, что это проблема. Надо признаться, ей страстно хотелось покинуть Помпею, штат Огайо, жить в богатстве с Джорджем Орсоном, и, возможно, действительно именно это среди всего прочего привлекало ее в нынешней авантюре.

В сентябре, в последний год обучения в средней школе, через два месяца после смерти родителей, Люси была простой убитой горем ученицей спецкласса Джорджа Орсона по американской истории.[12]

Он был новым учителем, новичком в городе, и прямо в самый первый день занятий выяснилось, что производит сильное впечатление — весь в черном, с бесхитростным взглядом зеленых глаз, устремленным на окружающих, с такой улыбкой, будто все они вместе совершают нечто противозаконное.

«Американская история — история, которую вы до сих пор изучали, — полна обмана», — сказал им Джордж Орсон и помолчал, как бы смакуя последнее слово. Она подумала, что он, должно быть, из Нью-Йорка, Чикаго или еще откуда-то, долго здесь не задержится, но фактически обратила на него гораздо больше внимания, чем ожидала.

Потом в коридоре услышала, как мальчишки обсуждают автомобиль Джорджа Орсона. Она и сама заметила «мазерати-спайдер», крошечный, серебристый, с откидным верхом, вмещающий всего двух человек, почти игрушечный.

«Видели?» — услышала она вопрос Тодда Зилки, которого ненавидела. Он был футболистом, могучим верзилой, хоть сыном юриста, настолько хорошо успевающим в школе, что его выбрали в Национальное общество почета, после чего Люси перестала посещать собрания. Будь она посмелее, совсем вышла бы, отказалась от членства. В среднем классе именно Тодд Зилка стал называть ее Лайси,[13] в чем не было бы ничего страшного, если бы они с сестрой действительно не заразились вшами — педикулезом — и были с позором изгнаны из школы, пока не избавятся от паразитов, и даже через годы многие называли ее «Лайси», возможно запомнив только это после двенадцатилетней совместной учебы.

Люси прозвала Тодда Зилку Тодзиллой, однако не сумела добиться, чтобы прозвище к нему приклеилось.

Тот факт, что твари вроде Тодзиллы живут и процветают, стал среди прочего хорошим поводом навсегда покинуть Помпею, штат Огайо.

Тем не менее она тайком прислушалась, как он излагает свое дурацкое мнение идиотам приятелям в школьном коридоре. «Я имею в виду, — говорил он, — мне хотелось бы знать, откуда у захудалого учителишки бабки на такую тачку? Похоже, импортная, итальянская, знаете? Наверняка на семьдесят кусков тянет!»

Она невольно обомлела. Семьдесят тысяч долларов — впечатляющая сумма. И снова вспомнила Джорджа Орсона, стоявшего перед ними в классе, Джорджа Орсона в облегающей черной рубашке, объясняющего, что Вудро Вильсон был белым расистом, и цитирующего Анаис Нин:[14]

«Мы видим не настоящие вещи, а самих себя. Потому что за видящим оком всегда стоит „я“».

В один прекрасный день вскоре после этого Тодзилла поднял в классе руку, и Джордж Орсон с надеждой кивнул. Будто собирался вместе с ним обсуждать конституцию.

«Да?.. Э-э-э… Тодд?» — сказал Джордж Орсон, и Тодзилла ухмыльнулся, оскалив крупные зубы с железной ортопедической пластинкой.

«Так, мистер О, — сказал он, принадлежа к числу придурков, которые считают прикольным называть учителей и прочих взрослых глупыми кличками. — Вот что, мистер О, — сказал Тодзилла. — Откуда у вас такая машина? Обалденная».

«Ох, — сказал Джордж Орсон. — Спасибо».

«Что это? „Мазерати“?»

«Совершенно верно». — Джордж Орсон оглядел остальных, и Люси показалось, что их с Джорджем Орсоном взгляды встретились на долю секунды, словно они были заодно, молча признав Тодзиллу неандертальцем. Потом Джордж Орсон переключил внимание на доску, на конспект, еще на что — то.

«Почему же вы школьный учитель, если можете себе позволить такую машину?» — продолжал Тодзилла.

«Пожалуй, потому, что преподавание в средней школе меня вполне устраивает», — сказал Джордж Орсон. С непроницаемым видом. Снова взглянул на Люси, уголки губ вздернулись так, что ямочка на подбородке исчезла. Возможно, лишь она заметила моментальный намек на скрытое веселье. Люси улыбнулась. Забавный. Интересный.

Но Тодду это не понравилось. Потом, в коридоре, в школьном зале, в кафетерии, она слышала, как он критически повторял тот же самый вопрос: «Откуда у школьного учителя такая машина? Преподавание его на хрен устраивает, поцелуйте меня в задницу! По-моему, просто богатенький педик или охотник до малолеток. Просто балдеет среди ребятишек».

Пожалуй, тут она впервые подумала: «М-м-м…» Ее саму заинтриговала мысль о богатстве Джорджа Орсона, о его мягких, но мужских руках, испещренных венами.

Они выехали из Помпеи в «мазерати», и, может быть, это ей придавало уверенности. Она думала, что хорошо смотрится в этой машине, на автостраде их разглядывали, один тип выглянул из внедорожника, картинно подмигнул на манер артиста немого кино или мима. Она со своей стороны демонстративно не заметила, хотя фактически даже купила тюбик яркой губной помады, как бы в шутку, но, глядя на себя в боковое зеркало, в душе радовалась эффекту.