Ждущие

Из мириад коробок, составленных в хаотичном порядке в коридоре, можно было соорудить отдельный дом. Годы, сложенные в картонные кубы и подписанные черным маркером. Как теперь расфасовать их? Как раскинуть полотно минувшего на новой белоснежной стене, чтобы оно не изменило своих красок? Пожалуй, никак. Все обретет здесь новое звучание, иначе и быть не может. По-прежнему – слишком устаревшее понятие для тех, кто начинает новую главу. И новое в данном контексте – не что-то страшное и колючее, пугающее своей неприступностью. Это выдох, за которым следует вдох.

Марина вдохнула. Устало, немного обреченно – столько дел впереди, – но все равно где-то внутри теплилось предвкушение чего-то согревающе приятного и счастливого. Что это будет? Какие ухабы ждут их здесь? Что приготовил для них такой незнакомый, чужой город, пахнущий морской солью, сухой, опаленной на солнце листвой и новыми возможностями?

Думать об этом не представлялось возможным. В висках гудело от дикой усталости. Ноги подкашивались от осознания, что вносимый без конца скарб нужно будет разбирать: рано или поздно. Она отлично знала себя, поэтому ответ довольно ясно и бескомпромиссно обозначился перед глазами: рано.

–– Кажется, сегодня мы не ляжем спать… – приложив руку ко лбу, сказала она Лейтенанту.

Он лишь улыбнулся: как всегда очень умиротворенно и добродушно. Его улыбка словно кричала: «нет поводов для беспокойства».

–– Справимся.

Марину всегда поражало его стоическое спокойствие. Когда она рвала и метала, он щурился на закатное солнце, медленно затягиваясь табачным дымом. Ни разу она не слышала, чтобы он повысил тон или выругался – да так, как положено: с надрывом, выволочив из себя все едкое. Ей было легче выкричаться, когда этого требовала душа. Ему же – пережить это внутри себя: закономерно тихо и без лишних затрат слов и ругательств. «Что же такое шебуршится в его голове?» – скользило у нее в мыслях. Но он никогда не рассказывал, был слишком не про откровения о чувствах. Лейтенант про дела, про неустанные устремления вперед, движение и отсутствие зацикленности на деталях. С Мариной все обстояло иначе: она была тем самым ураганом, который влетел в окна Лейтенанта так нежданно и уничтожил все, что было до. Она словно стерла свой необузданной силой все страхи и сомнения. Она была его патроном, которого не хватало в магазине автомата. С ней он стал настоящим – самим собой. Так же, как и она – с ним. Марина была в деталях, как дьявол. Она допытывалась до сути, упорно не соглашаясь на меньшее. В этом была ее сила, но и ахиллесова пята. Она знала это лучше остальных. Но с сущностью не поспоришь.

–– Даже не знаю, с чего начать! – Вылетел нервный смешок.

–– Начни с этого, – он обнял ее за плечи и провел к окну через картонные джунгли. – Стоило того? – довольно спросил он.

Марина уже не слышала его. Перед глазами вырисовалась синева морской глади, пенящаяся на фоне догорающего дня. Теперь она убедилась: оно определенно того стоило.

II

В потоке бесконечных дел Марина не успевала осознать все, что они с Лейтенантом переживали в данный момент. Когда она начала собирать вещи, готовясь к предстоящему переезду, все казалось менее реальным. А сейчас огромный кусок жизни остался позади. Лейтенант получил новые погоны, а она – новый вектор, который по сути своей всегда оставался прежним – быть рядом с ним.

Марине было известно, что ей будет непросто. Учитывая, что она не отличалась покорностью, чего часто требуют от женщины, она прекрасно знала, во что ныряет. Конечно, Марина мало ассоциировала себя со смиренно ждущей у окна женушкой, ей это было попросту чуждо. Она была иного сорта. Взбалмошная порой, порой слишком эмоциональная, но безгранично уверенная в себе, смелая и готовая на все ради одного теплого взгляда любимых глаз Лейтенанта. Ей было все равно на условности. Она ушла с любимой работы, потому что знала цену истинно важным вещам.