Жека Стар. Экзамен

Жека совершенно не мог себе представить Тима, входящего к кому-то с головизором в руках. Чем ещё могут заниматься общественные комитеты, он не знал и не размышлял об этом. Брата и родителей Жека очень любил, за всех переживал, но не соглашался и с Тимошей, и с предками. Жизнь колонии, да и просто жизнь на планете его не интересовали, ему бы в космос! Или пусть на планеты, только ещё не открытые и обязательно через космос. Если появится такой колледж, он с удовольствием туда поступит, а пока существовала одна дорога – армия, универ, и там, может быть, на его успехи обратят внимание представители Русской тирании или Американской демократии. Эти гигантские образования из сотен миров и бесчисленного множества космических баз назывались так исключительно по традиции, настолько мало в них осталось тирании, демократии, русского или американского.

От слов «демократия» и «тирания» веяло загадочной древностью, вникать в их значение Жека не видел смысла, а между американским и русским разницы для него почти что и не было. Так повелось со времён основания колонии – для проекта американской фирмы достаточно свободолюбивых психов набралось лишь в русских мирах. Англоговорящие служащие приезжали сюда работать, завербованные русскоязычные умирать во имя, в результате все остались здесь жить. Вот и говорит Жека папе «так точно, сэр», маме «офкос, мэм», маму зовут Элизабет, а папу Федей. Да версия его собственного имени являлась компромиссом между Джеком и Женей!

По головизору получается ещё смешнее – репортажи идут по-английски с русским подстрочным переводом, а ток-шоу плавно сползают на русский, и тогда уже титры бегут по-английски. Завтраки последнее время всё больше проходили в молчании, Жека от скуки стал прислушиваться к программе. Репортаж с очередной акции протеста сменилось обсуждением в студии.

Некий молодой и креативный явный выпускник колледжа в тысячный раз начал сначала, что Сайори в своё время опрометчиво доверилась Русской тирании. Безусловно, помощь тогда была очень кстати, и ею грамотно воспользовались, хотя он уверен, что жители колонии вполне бы справились и сами. И Сайори вовсе никому не обязана, нет никакого предательства в выходе испод протектората! Десять процентов от валового продукта – слишком высокая цена за космическую защиту! Американская демократия предоставляет ту же защиту совершенно безвозмездно!

Его оппонент, судя по строгому костюму, подтянутый моложавый политик с ястребиным профилем не смог сдержаться:

– Совершенно… ??? – окончание фразы оппонента заглушили пищалкой. – А как же наше согласие на приём мигрантов?! И где эта защита? Вы прогнали русских, что у нас осталось на орбите, я тебя спрашиваю?!

– Сами видите, как русские бросили нас! – Не растерялся общественник. – Только потому, что мы стали открыты свободному миру! Наши жители так же могут посещать миры Демократии!

– Так же – это в палатке где-нибудь в парке или под мостом?! – Взревел политик. – И да! Русские бросили нас! Они не имеют никаких дел с предателями!

– Так отправляйтесь за ними вслед! – Запальчиво выкрикнул деятель.

– Мальчик, – вдруг совершенно спокойно заговорил мужик. – Я для этого слишком стар, останусь умирать здесь, и поверь, гадёныш, если что-то пойдёт не так, сначала отправлю на тот свет тебя…

Он указал на него пальцем и гаркнул, – тебя лично! Ты понял, мразь?!

Пошёл рекламный блок, Жека отвернулся от головизора. Неожиданно заговорил отец:

– Тимофей, мы честно пытались тебя переубедить…

– Но, папа! – скривился Тимоха. – Не начинай снова, пожалуйста!

Голос отца стал твёрже. – Ты ещё не разучился в своём колледже слушать, не перебивая?

– Никак нет, сэр! – Отчеканил Тим.

– Тогда слушай, – папа вздохнул и продолжил. – Ты уже взрослый, у тебя свои убеждения, а у нас с мамой свои, и мы несём ответственность за младших.

Он обернулся к Жеке и Антоше. – Ребята, мы все скоро уезжаем в Русские миры.

– Интересно, в какой-то конкретный русский мир? – Ровным тоном осведомился Тим.

– В любой, где нас примут в ближайшее время, – не повышая голоса, ответил отец. – Мы тебе напишем, если…

– Но, папа! – Не выдержал Тим. – Как вы можете бросить колонию, в которую вложено столько жизней наших родных?!

– Именно потому, что мы не хотим видеть, во что превращается колония, нам нужно уехать, – чётко произнесла мама. – Мы вчера написали рапорты об увольнении, осталось по две недели. Думай, Тимоша, ты уже большой мальчик.

Жека и тот понял, что решение не обсуждается, Антоша робко посмотрел на Тима. – Бро, давай с нами! Ну, давай?!

Тим растерялся, смутился, – я подумаю, Тоха. Извините, мне пора бежать! – он подскочил, вышел.

Мальчишки во все глаза смотрели на родителей, отец набрался строгости. – Школа тоже ещё не отменяется!

– Да, пап, хорошего дня, – Жека встал из-за стола, потянул за собой Антошу.

– Хорошего дня, пап! – Обернулся тот, уходя вслед за братом.

– Хорошего дня, парни! – Донёсся до них мамин голос.

Глава 2