Желание

После гибели моих родителей я переехала в край, находящийся в тысячах миль от моего дома. Я нашла свою пару, узнала, что я горгулья, обзавелась изрядным количеством врагов, с боем завоевала себе место в совете, о существовании которого я еще недавно даже не подозревала, обнаружила, что единственное другое существо моего вида сидит на цепи в пещере, в которой я, ко всему прочему, еще и потеряла одного из своих друзей, затем я лишилась своей пары, едва не умерла от укуса одного из своих новообретенных врагов – и нашла себе новую пару. И все это происходило, пока я пыталась закончить старшую школу.

Хадсон может сколько угодно рассказывать, что я прячусь от своих проблем, но не лучше ли посмотреть на это с моей точки зрения? По-моему, проблемы находят меня сами, и совершенно не важно, прячусь я от них или нет.

Но тут я начинаю думать о том, что Хадсон сказал про ящик, в который засовывают счета, пока он не наполняется до отказа. Начинаю думать о гибели Зевьера, о том, что Джексон порвал со мной, о Коуле, которому, как я надеюсь, приходится сейчас несладко. О том, что Хадсону настолько не хочется быть сопряженным со мной, что по вечерам он ищет информацию о том, как можно было бы разорвать узы нашего сопряжения.

Последнее заставляет меня задуматься. И проглотить мой праведный гнев.

Из-за моего страха Хадсон был вынужден пытаться решить наши с ним проблемы в одиночку. Может быть, я не могу найти решение всех вопросов, но я могу попытаться отыскать ответ по крайней мере на один из них.

Но с какого начать?

И тут я начинаю думать о Кровопускательнице. И думаю долго и о ней, и о том заклинании, которое она откуда-то узнала и дала Джексону, чтобы он разорвал узы нашего сопряжения.

Если кто-то был готов пойти на такое – на то, чтобы нанести урон узам моего сопряжения с Джексоном… то что еще этот человек может сделать со мной? С Джексоном? С Хадсоном? И внезапно все эти вопросы вызывают у меня не паническую атаку, а злость. Если она знала, как разлучить Джексона и меня… то она обязана дать нам такое заклинание, которое все исправит. А также ответы на вопросы.

– Ты все время ворочаешься, – сонно говорит Мэйси. – Что случилось?

– Извини. Я не хотела тебя разбудить.

– Не парься. Теперь я вообще плохо сплю. – Слышится шуршание одеяла, затем загорается ночник с радужным абажуром. – В чем дело? Я заметила, что в последнее время ты почти не общаешься с Джексоном… Да и с Хадсоном, если уж на то пошло.

Я делаю глубокий вдох и срываю с раны пластырь.

– На прошлой неделе Джексон расстался со мной.

Мэйси ничего не говорит, а просто лежит в полумраке несколько минут, и я слышу ее ровное дыхание. Она не спрашивает меня, почему я не сказала ей об этом раньше, и за это я люблю ее еще больше. Затем она поворачивается ко мне, смотрит мне в глаза и говорит только одно:

– Мне так жаль.

Я качаю головой, пытаясь сдержать слезы. Я не могу говорить об этом сейчас. Я слишком измучена, чтобы вести разговор по душам с моей кузиной. И она, видимо, чувствует это, поскольку спрашивает:

– Ты собираешься что-то с этим делать?

Да, собираюсь, и в моей голове начинает брезжить мысль.

– Как ты думаешь, я могла бы как-то договориться о встрече с Кровопускательницей?

– С Кровопускательницей? – В голосе Мэйси звучит удивление, но она, видимо, быстро понимает, что у меня на уме, поскольку добавляет: – Не знаю насчет «договориться», но уверена, что ты могла бы убедить Джексона доставить тебя к ней.

– А что, если он не согласится? Я понятия не имею, как мне попасть туда без его помощи.

– Он доставит тебя туда. – В ее голосе звучит куда больше уверенности, чем есть у меня после того разговора с Хадсоном. – Ведь узы вашего сопряжения важны не только для тебя, но и для него.

– На прошлой неделе я бы согласилась с тобой, но теперь… – Я думаю о холодности в его глазах, когда он говорил о разрыве. – Теперь я уже не так в этом уверена.

– Ну а я уверена настолько, что моей уверенности хватит и на тебя, и на него. Напиши ему и попроси доставить тебя туда в эти выходные. Она обязана дать вам объяснение.

По-моему, она обязана сделать для нас намного больше, ведь это ее заклинание разрушило мою жизнь. Впрочем, возможно, только мою…

Я поворачиваюсь на бок и беру свой телефон. Но вместо того, чтобы написать Джексону, я пишу Хадсону.

Я: Привет, ты не хочешь кое-куда прогуляться со мной на этих выходных?

Ответа нет, и до меня доходит, что час поздний; вероятно, он уже лег спать. Но тут на экране появляются три точки, означающие, что он пишет ответ, и я ничего не могу с собой поделать – мое сердце начинает биться быстрее.

Хадсон: Кое-куда – это куда?

Я улыбаюсь. Ну конечно. Только так он и мог ответить.

Я: А это важно?

Хадсон: Если ты задумала совершить государственный переворот в какой-нибудь небольшой стране, то да. Если ты хочешь поваляться на снегу, то нет.

Я: Извини. Никакого переворота.

Я: Я хочу встретиться с Кровопускательницей.

Нет ответа. Я заставляю себя смотреть на экран, пока на нем опять не возникают три точки.

Хадсон: Я сейчас свободен…