Желание байкера (ЛП)

Некоторые тени исчезли. Я скорее почувствовал их уход, чем увидел, и это было чертовски странно. Дверь, которая вела в подвал, находилась в нескольких ярдах от него. Мне не пришлось просить тени разблокировать ее для меня. Как только я шагнул к ней, они ушли, чтобы открыть ее.

Когда я открыл дверь, женщина заплакала. Потом она вскрикнула, и мне показалось, что я узнал Стефани. Ярость прокатилась по моей коже, и я сбежал вниз по бетонным ступенькам, наткнувшись на сцену прямо из моих кошмаров.

Девушка, которая плакала, была привязана к кресту, и ее избивали. Кровь покрывала ее обнаженное, истерзанное тело, и было не трудно догадаться, это был Семен. На ее бледной плоти выделялись красные следы, она стонала, удерживаемая только тонкой веревкой на шее, запястьях и лодыжках.

Другая девушка лежала лицом вниз на столе, уставившись в пустоту безжизненными глазами. Ее горло было перерезано, и кровь все еще сочилась из пореза, когда мужчина двигал бедрами в нижней части ее тела. Алая жидкость скопилась по краям стола и капала на пол, растекаясь тонкими струйками, пока не достигла сливного отверстия в центре.

Я ничего не мог сделать для блондинки, которая была уже мертва. Другая девушка, брюнетка, которая выглядела ненамного старше моей любимой Стефани, казалась слишком травмированной, чтобы говорить.

Моей возлюбленной не было в этой комнате. Я никогда ни за что в своей жизни не был так благодарен судьбе. Я узнал Барнаби по фотографии, присланной мне на телефон. В моей руке появилось лезвие, и я не был уверен, потянулся ли я за ним или тени вытащили его у меня из кармана. Насильник не заметил, что он больше не один. Он хрюкал, получая удовольствие от соития с мертвой девушкой и своей жестокости.

Тени роились вокруг меня, когда мы слились воедино. Тихий крик ярости сорвался с моих губ в рычании, когда я прыгнул вперед, практически пролетев через комнату. Нож вонзился в верхнюю часть его головы, когда я пронзил его мозг и череп, направляясь прямо вниз, пока не пробил нижнюю часть его челюсти. Я почувствовал прилив силы, который я использовал, и это было шокирующе, но бодряще.

Барнаби вздрогнул, когда его рот открылся в беззвучном крике. Его член, должно быть, съежился, потому что он попятился от девушки, а затем споткнулся, поворачиваясь в мою сторону, и я улыбнулся шоку на его лице. Он уже должен был быть мертв, но, возможно, тени затягивали это чуть дольше, чтобы я мог сказать то, что хотел.

— Стефани Холлоуэй, — прорычал я, заметив, что его брови приподнялись, а лицо побледнело. — Око за око.

Его реакцией, вероятно, были потеря крови и травма, но мне нравилось думать, что он знал, что я имел в виду, перед его смертью. Его тело с глухим стуком упало на пол, и кровь потекла из раны на голове, растекаясь по всему столу, смешиваясь с кровью девушки и стекая в канализацию.

— Позаботьтесь о ней, — прошептал я, кивнув головой в сторону тела.

Тени сошлись, окружив ее, а затем мертвая девушка исчезла. Я знал, что ее останки анонимно доставят в полицейский участок, потому что это было то, что я видел, поскольку видение украло мое зрение, а затем вернуло его всего через несколько секунд. Теперь тени могли общаться со мной таким образом. У меня слегка кружилась голова, и мне пришлось постоять минуту, прежде чем подойти ближе к кресту.

Обходя кровь на земле, я подошел к ней и заметил, что она без сознания. Вероятно, это было даже милосердно. Я ненавидел мысль, что с ней обошлись так жестоко. Обе эти молодые женщины заслуживали справедливости, как и моя Стефани. По крайней мере, я мог бы исполнить ее.

Я оставил девушку с "креста", завернутую в простыню, у входа в отделение неотложной помощи, прислоненной к стене рядом с дверями. Стоянка была почти заброшена, и тени скрывали меня от любых камер. Позвонив оператору, я воспользовался одноразовым телефоном и вызвал его. Я больше ничего не мог сделать, чтобы помочь ей, поскольку она нуждалась в медицинской помощи.

Я задержался достаточно долго, чтобы убедиться, что они отвели ее внутрь. Час спустя я припарковал свой байк на кладбище, повесил шлем на руль, прежде чем устало пересечь территорию, пока не добрался до места, которое стало моим вторым домом за последние четыре месяца.

Лунный свет падал на имя моей возлюбленной небесными лучами тонкого серебристого света. Моя голова опустилась, когда я стоял там, не в силах остановить эмоции, которые бурлили внутри. Мне потребовалось все, что у меня было, чтобы не сломаться и не разрыдаться над ее безжизненным телом, похороненным слишком глубоко под землей, чтобы когда-либо избежать такой судьбы.

Тянулись долгие минуты, пока я стоял там, желая провести с ней еще один день, почувствовать еще один поцелуй, обрести еще один шанс, хотя бы чтобы попрощаться, я так многое хотел ей сказать. Нет ничего более болезненного, чем просить шансов, которых у тебя уже никогда не будет.