Желание быть городом. Итальянский травелог эпохи Твиттера в шести частях и тридцати пяти городах

В этом путешествии почти нет Италии, есть земля отдельных городов, если извне судить, выбранных почти произвольно, связанных в систему лишь в моей голове; есть страницы книги (учебника? монографии? хрестоматии? антологии?); есть планеты, точки в пространстве, куда надо попасть, чтобы там найти всяческие разноцветные окна, хотя бы на время позволяющие оторваться от реальности. От ее линейной, жесткой и неумолимой логики.

Кстати, для этого не обязательно нужны музеи или правильные церкви. В больших супермаркетах, выбирая продукты, тоже попадаешь на территорию, будто бы специально выгороженную в действительности, – она интернациональна и максимально удалена от реалий моей московской жизни, где я покупаю совсем другие продукты (стараюсь не пользоваться полуфабрикатами), иного качества.

А Болонья (видимо, как Милан или Турин) – это и есть Италия per se: громкая, шумная, активная. Буржуазно-пролетарская или пролетарско-буржуазная. Когда количество студентов явно превышает количество туристов. Изменение агрегатного состояния нынешнего Гранд-тура начинается с общественного транспорта, так как центр Болоньи дорог для въезда. Приходится ездить на троллейбусе № 13, в самой что ни на есть гуще людской, и я вижу, «как нерадостны лица простых болонцев», как они устали и надсажены.

Во всех предыдущих городах (далее следует список топонимов, старающийся уместиться на странице), законсервировавшихся на пиках развития и роста, история (страны или культуры) была делом решенным, законченным и оттого отделенным от повседневной жизни и отданным на откуп пришельцам. В Болонье история все еще творима, она сплетается с палаццо и базиликами, оккупированными реалом, и вываливается через витрины дорогих магазинов, занявших средневековые дворцы, к ногам велосипедистов и гастарбайтеров.

Болонья, может, и гордится памятниками, но не выставляет ценности напоказ: существуют они с ней в странном (или, напротив, не странном) симбиозе, растекающемся в обе стороны – не только в прошлое, но и в будущее.

Возможно, оттого, что столица здорового региона. Может быть, потому, что большой университет (конечно, я уже забрел в его главный корпус, украшенный скульптурами и барочными плафонами, погулял по бесконечным портикам студенческих кварталов), может быть, витальной силы тут переизбыток, но вот, например, на улицах появились резкие запахи, которые были слабыми или же вовсе отсутствовали в Сиене и в Пизе, в Урбино или в Перудже.

Причем я не о калийных солях из подворотни. Прохожие пользуются парфюмами, возле газетного киоска остро пахнет газетный лист132, много курят ароматных сигарилл (справедливости ради надо вспомнить, что пару раз в Тоскане, в анклавах молодежного обитания, пахло травкой), бензином, палой травой, лежалыми арабскими тканями, тусклыми колониальными пряностями.

Или же все дело в бесконечных галереях, которыми окружены улицы центра (не только центра, где они уже не арочные, но, по-современному, прямоугольные?) и которые не дают ароматам растечься по округе, но держат их, настаивают и дают попользоваться другим?

На важных огородах

В Болонье я живу в странном месте, перпендикулярно улице Палладио, на первом этаже неформатного особняка.

Всюду расставлены скульптуры на специально подсвечиваемых подставках. Над артистическим образом дома изрядно потрудилась хозяйка Клаудия – выпускница местного факультета туризма, знающая, как потрафить приезжему любой степени взыскательности (оставить побольше продуктов на завтрак + жидкое вербеновое мыло в душе). Клава, если по-русски, объяснил я ей, улыбчивой, небольшого росточка, из-за ровной челки и темных очков напоминающей японку с ямочками на щеках. Она не поняла.

Клава живет на втором этаже, а на первом раньше, видимо, был гараж или даже конюшня – в помещениях мало окон, но много дверей и есть внутренний дворик, перекрытый стеклом, превращенный таким образом в зимний сад.

С этим Airbnb каждый раз выходит натуральная Вавилонская лотерея, совсем по Борхесу, – то оказываешься под Сиеной практически в лесу, то в Перудже у крайне левой интеллектуалки, как из фильмов Антониони.

Соответственно каждый раз меняются правила игры и жизни, к которым нужно подключаться заново – где-то использовать машину, где-то ходить пешком: в Сиене я купил у администратора кемпинга билетики на автобус, да так их и не использовал, нашел дорогу и по ней попадал в исторический центр быстрее автобуса, наворачивающего большие круги по окоему.

Раньше я думал, что важна близость к достопримечательностям и городской инфраструктуре, однако, попав в сложные бытовые ситуации в Урбино, где вечером пришлось в последнюю минуту бронировать первый подвернувшийся отель, или под Сиеной, когда в жилище не оказалось кухни, я стал ценить качество штаб-квартиры. Здесь можно приземлить задницу, отдышаться, привести в порядок себя и свои записи.