Желание герцога

— А ваша мать? С момента нашего приезда у меня пока не было случая поговорить с ней лично, — продолжала Лиллиан.

Саймон ускорил шаг. Вообще-то он был бы счастлив сменить волнительную для него тему о карьере в палате лордов, но разговор о матери вряд ли можно было назвать приятным.

— О, посмотрите, — с облегчением сказал Саймон, когда они поднялись на вершину холма, — а вон и остальные.

Они приближались к остальным гостям, Саймон поднял руку, чтобы приветствовать их. И тут все головы практически одновременно повернулись в их сторону. Саймон вздрогнул. За всю свою жизнь он так и не привык к тому вниманию, которое вызывал его титул.

Похоже, Лиллиан тоже неуютно чувствовала себя от такого пристального внимания, потому что незамедлительно сделала большой шаг в сторону от Саймона.

— Спасибо за заботу, ваша светлость, — пробормотала она, не глядя ему в глаза. — И за то, что привели меня сюда. Я вижу леди Габриэлу и нашу дуэнью, пойду к ним. До свидания.

Прежде чем Саймон успел возразить, согласиться или попрощаться, Лиллиан почти бегом бросилась прочь. И когда Саймон сам присоединился к гостям, отыскивая место рядом с Рисом и Энн, он не смог сдержать улыбку. Мисс Лиллиан Мейхью действительно оказалась очаровательным созданием, и время, которое он провел с ней сегодня, нисколько не истребило его интереса к ней и желания узнать о ней больше.

Лиллиан облегченно вздохнула, когда гости после пикника устало побрели в обратный путь через поле к видневшемуся вдалеке дому Биллингема. День выдался долгим и утомительным, и поэтому головная боль, которую Лиллиан поначалу пыталась имитировать, стала превращаться в реальность.

— Он весь день смотрел на тебя, — пробормотала рядом с ней Габби.

И не было надобности объяснять, кого имела в виду подруга. Саймон был единственным мужчиной, пристальный взгляд которого постоянно задерживался на ней. Иногда он улыбался, когда их взгляды встречались.

А иногда просто смотрел. Потом, в спальне, когда можно будет свободно поговорить о прошедшем дне, Лиллиан скажет, что от такого пристального взгляда она чувствовала себя неловко. Или она скажет, что ее возмутило, что Саймон оказался таким же развратником, как и его ненавистный отец.

Но все эти высказывания будут ложными. Хотя она старалась не обращать внимания на его взгляды или осуждать их, но всякий раз, когда Саймон смотрел на нее, она трепетала от подобных знаков внимания. Она чувствовала его взгляд, даже когда не смотрела на него, у нее все дрожало внутри от мысли, что его интерес к ней выходит за рамки простой вежливости хозяина к своей гостье.

Внутри поднялось отвращение к самой себе. Неужели она так легко поддастся знакам внимания красивого мужчины, что забудет долг, какой привел ее сюда?

Предсмертное желание отца и честь матери должна быть важнее всего этого.

Вдвоем с Габби они немного отстали, от остальных гостей.

— Может, хочешь рассказать мне что-нибудь?

Габби взяла Лиллиан под руку.

— А рассказывать нечего, — тихо ответила Лиллиан, выискивая Саймона среди гостей.

Он шел в компании молодой дамы и ее дуэньи. Лиллиан почувствовала необычное напряжение, от которого все сжалось в желудке, но она отказалась отвести взгляд и признаться даже себе, как ей не нравится, что он обратил внимание на кого-то еще из гостей.

— Ну как же нечего, — не отставала Габби. — Он специально отстал от компании гостей, чтобы проведать тебя, потом как-то смог убедить пойти с ним, и вы вдвоем явились на пикник. За это время должно было произойти что-то интересное.

Лиллиан зажмурилась на мгновение и попыталась вычеркнуть из памяти все, о чем только что сказала Габби. Это оказалось невозможным, причем так продолжалось весь день. Эти мысли не давали ей покоя с тех пор, как она несколько часов назад рассталась с Саймоном. Она думала о том, как забавно было дразнить его, когда он предложил остаться и поухаживать за ней, и о том, какой искренней показалась его забота, когда он интересовался ее самочувствием.

Но больше всего за это время она размышляла над его словами о семье. Лиллиан глубоко тронули его добрые чувства к сестре. Когда-то они с братом были так же близки, а теперь она ужасно скучала по Джеку.

Саймон очень хорошо говорил о своем отце, но это нисколько не удивило Лиллиан. В конце концов, таково было общее мнение о старом герцоге. В обществе он слыл благопристойным и добродетельным человеком.  И когда Саймон произносил эти-слова, казалось, что он искренне верил в них.

Это могло означать одно из двух: либо он абсолютно наивен во всем, что касается его отца, и тогда, если ей удастся раскрыть правду, она причинит ему страшную боль, либо Саймон такой же лжец, как и его отец, и решил продолжать фарс, утверждая, что Роджер Крэторн достоин всяческой похвалы.

Ни то, ни другое не доставляло Лиллиан особой радости.

— Обычная болтовня, — ответила Лиллиан, когда поняла, что подруга все-таки ждет ответа. — Ничего интересного.

Она не знала, почему ничего не рассказывает лучшей подруге о своем разговоре с Саймоном, но, так или иначе, это казалось ей неправильным.