Желание миледи

– Привезенная нами дичь придется кстати, – продолжал Квинн, склоняясь над рукой Габриэллы. – Буду счастлив выпить за успешное спасение наших соседей.

– Как поживает ваша жена? – спросила Габриэлла, вспомнив об этикете.

– Прекрасно, но путешествовать ей пока нельзя – видите ли, мы ждем ребенка, – улыбнулся Квинн. – Она будет рада узнать, что вы в безопасности, хотя наверняка пожалеет, что не попала на свадьбу.

– Которая не состоится, если мы не прекратим разговор, – дружелюбно заметил Ив. Он принял из рук Габриэллы притихшего Томаса, поставил его на пол и по-хозяйски взял Габриэллу под руку. – Идем? – негромко спросил Ив, и от его улыбки у Габриэллы забилось сердце. Она кивнула, надеясь, что держится так же уверенно, как ее кавалер.

Часовня в замке Перрико показалась Иву столь же пышной, как собор близ графского поместья. Разумеется, размерами часовня уступала собору, но разноцветные стекла в ее окнах искрились, как пригоршни драгоценных камней. Льняная напрестольная пелена была отделана драгоценным кружевом, несомненно сплетенным благочестивыми хозяйками поместья.

Как требовал обычай, у дверей часовни пара остановилась, навстречу вышел священник. Ив ощутил непривычное волнение.

Впрочем, он впервые вступал в брак, а для него клятва верности – будь то господину или будущей жене – значила немало.

У Габриэллы расширились зрачки, щеки порозовели. Глядя на нее, рыцарь почувствовал, как к горлу подкатывают слезы.

– Пусть сюда выйдет тот, кто поведет невесту к алтарю, – произнес священник. Но никто не вышел. Над толпой рыцарей и прислуги пролетел ропот. Брачующиеся обменялись растерянными взглядами.

– Разве у тебя нет братьев? – прошептал Ив, и Габриэлла покачала головой.

– Нет. А мой отец давно умер.

Ив перевел взгляд на священника, не зная, как быть. Неужели церемонию придется отложить? Но, к его облегчению, из толпы выступил Квинн и протянул руку невесте. В ответ на ее недоуменный взгляд он объяснил:

– Полагаю, брату жениха позволено быть посаженым отцом.

Габриэлла лишь удивленно подняла брови, но ничего не успела спросить.

– Возьмите невесту за правую руку, – попросил священник, обращаясь к Квинну, – и вложите ее в ладонь жениха. Если она девица, пусть наденет перчатку, а если вдова – пусть снимет ее.

Квинн послушно вложил руку Габриэллы в широкую ладонь Ива, и тот вновь восхитился тонкостью и гибкостью пальцев невесты. Но вместе с тем эти нежные пальчики обладали крепостью клинка лучшей толедской стали.

Ив снял с мизинца кольцо матери и надел его на указательный палец Габриэллы, жалея, что тонкий ободок сделан из серебра, а не из золота.

– Во имя Отца... – он надел кольцо на средний палец, – и Сына... – затем на безымянный, – и Святого Духа, – он коротко пожал руку невесты, заглянул ей в глаза и увидел в них такую нежность, что у него перехватило горло. – Этим кольцом я обручаю тебя, – заключил он.

Габриэлла улыбнулась ему одному, и Ив заметил, что тени под ее прекрасными глазами исчезли. Его сердце переполнилось нежностью.

Священник перекрестил новобрачных и благословил их союз, а затем повел в часовню, чтобы отслужить мессу.

Менестрели в зеленых и золотистых одеждах запели, едва священник переступил порог. Над кадилами плыл аромат курений. Горели свечи на алтаре. Рыцари Квинна и слуги из Перрико с трудом втиснулись в часовню и застыли с радостными улыбками на лицах.

Ив повел Габриэллу к алтарю, готовый запеть от переполнявшей его радости. Придвинувшись ближе, она взволнованно прошептала:

– Какое прелестное кольцо! Прежде я не замечала его у тебя.

– Оно принадлежало моей матери, – признался Ив. – Квинн сохранил его для меня.

– Значит, он и вправду твой брат? – с детским любопытством спросила она. Ив невольно улыбнулся.

– Если бы не обещание, данное тебе, я бы никогда не узнал об этом.

– Ничего не понимаю...

– Я родился в Сайерне, моим отцом был Жером де Сайерн, – скороговоркой объяснил Ив. – Остальное расскажу когда-нибудь потом. А пока – спасибо за то, что благодаря тебе я познакомился с братом.

Габриэлла радостно улыбнулась.

– Не бойся, – прошептала она, – я буду беречь твое кольцо.

– Знаю, – отозвался Ив и остановился у алтаря.

Священник начал читать молитву.

Ив знал, что единственная память о матери оказалась в надежных руках. Габриэлле он доверял, как ни одному человеку в мире. Он сразу заметил оживление обитателей Перрико при виде хозяйки – как и в лесном лагере, здесь ее встретили с радостью. Иву оставалось только надеяться, что и к нему она будет так же добра, как к своим подданным.