Желание (СИ)

Вот один из бойцов размахнулся громадных размеров топором и чуть не снес другому голову — тот увернулся в последний момент, потеряв при этом увесистый кусок косы и полбороды. Толпа восторженно взвыла. Посмеиваясь и похлопывая друг друга по плечу, соперники разошлись и в круг вступила следующая пара. Как только я разглядела их получше, всерьез заинтересовалась.

Мужчины выгодно отличались от прочих: крепкие, безбородые, у одного традиционная светлая коса и ярко-синие глаза, другой смуглый, с короткими каштановыми волосами и задорными темными глазами. Не спеша они разделись до пояса, явив миру хорошо натренированные тела. Блондин выглядел повнушительнее, мышцы так и перекатывались под бледной кожей, брюнет был скорее жилистым. Прозвучал гонг и схватка началась.

На этот раз сражение шло голыми руками. Зрители вместе со мной затаенно следили за каждым движением, у особенно впечатлительных иногда вырывались нечаянные охи. Противники то и дело выделывали в воздухе странные кульбиты, атаковали ногами и руками. Многих движений я просто не замечала из-за их быстроты, многие просто не понимала. Их поединок больше напоминал опасный танец, чем бой. Как пара змей, белая и коричневая, они кружили вокруг друг друга, рисуя опасные узоры. Честно признаться, болела я за темненького, уж больно красиво он изгибался в прыжках, словно стремительная пантера. Не успела я насладиться волшебным зрелищем, как оно закончилось. Светловолосый мастерски подсек соперника и тот рухнул на утоптанный снег, смеясь. «Конунг! Слава могучему конунгу!» — раздались крики в толпе. Кто-то вышел и хлопнул блондина по плечу.

Помните, как у Кэррола? «Знакомься, Алиса, это пудинг. Пудинг, это Алиса». Вот примерно так я себя почувствовала, когда сложила два и два.

— Так это и есть мой жених?!

Пожалуй, громковато вышло. Общественное внимание сразу переключилось с боя на меня. Конунг протянул брюнету руку, чтобы помочь подняться, затем оба они направились ко мне.

— Ваша невеста, господин, — представила меня Егевика.

Льдистые глаза внимательно скользнули по мне сверху вниз и обратно.

— Мое имя Лигул, я вождь племени Северных волков.

— Са…, - я осеклась. Наверное не стоит говорить всем и каждому свое имя, поэтому я ляпнула что первое в голову пришло, — Брунгильда. Меня зовут Брунгильда.

— Вы должны подготовится к церемонии, госпожа невеста. Егевика, я надеюсь, все объяснит.

С этими словами мой будущий муж удалился прочь. Сопровождающий его брюнет кинул на меня беспокойный взгляд, даже обернулся пару раз. Кажется, его мое появление заинтересовало куда больше.

Егевика потянула меня обратно в шатер, недовольно ворча. Похоже, ей не по вкусу пришелся друг Лигула. Из ее дребезжания я уловила только то, что его имя Вольфган и он бывший личный раб конунга. Судя по недовольству моей спутницы и холодностью, с которой люди воспринимали Вольфгана, с ним что-то было нечисто.

Следующая ночь и день почти выпали из памяти, потому что полностью они оказались посвящены подготовке к свадьбе. Меня мыли, мазали какими-то резко пахнущими мазями, выплетали на голове причудливую прическу и практически не давали ни спать, ни есть. Такое ощущение, что меня решили заморить до свадьбы. Пару раз я замечала Вольфгана. Он внимательно наблюдал, словно оценивал меня. Украдкой я поинтересовалась у расчесывавшей меня Егевики причинами столь пристального внимания, чем вызвала бурю негодования. «Если бы не конунг, его давно бы привязали к парочке халу и развели тех в разные стороны!» — ответила она. Я так поняла, это у них способ казни такой, когда халу бегут в противоположные стороны и человека между ними попросту разрывает. Только за что такое наказание, мне так и не сказали.

Тем временем отведенные на подготовки сутки близились к концу. Я проводила тоскливым взглядом свой последний свободный закат и решила, будь что будет. Побег из деревни в одиночку казался делом маловероятным, помочь же никто не спешил. Напротив, северяне делали все, только бы подготовка шла скорее. Выглядело это слишком подозрительно, но узнать ничего толком мне не удалось.

В полночь Егевика попрощалась со мной и ушла отсыпаться в Главный Дом. Я могла отправиться вместе с ней несмотря на законный запрет, ведь отсчет дня «Х» пошел, вроде как уже можно, только вот я слишком устала, чтобы куда-то идти. Хотелось побыть одной, поплакать о своей горькой судьбинушке, поэтому я попрощалась с Егевикой, замоталась в ставшую чуть ли не родной шкурку и задремала. Однако только на смену дреме пришли сны, меня разбудил шорох, чьи-то осторожные шаги.

— Заходи, здесь нам никто не помешает, — послышался сквозь сон смутно знакомый голос, — Моя невеста наверное уже десятый сон видит в комнатах Главного дома.

Конунг? А он что здесь делает?

— Прошу тебя, не упоминай больше о ней. Ты обещал отдать эту ночь мне, так что до рассвета, прошу, забудь об этой женщине.

Второй голос не мог принадлежать никому кроме Вольфгана, уж очень соответствовал ему.