Желание убивать. Как мыслят и действуют самые жестокие люди

В течение нескольких следующих месяцев я перерывала шесть архивных шкафов ОПА в поисках старых дел, в которых фигурировали записки или другие виды сообщений, интересные в плане психолингвистики. Их нашлось не слишком много, и это было неудивительно — в большинстве своем серийные убийцы достаточно разумны, чтобы не заниматься вещами, способными повлечь за собой изобличение и арест. Разумеется, в наших архивах были классические примеры записок и писем, в том числе Джека Потрошителя («…я не перестану потрошить их до тех пор, пока меня все-таки не арестуют. Последняя работа была просто шикарна. Я не дал той девушке возможности даже пикнуть»), Дэвида Берковица[28] («Привет из городской канализации Нью-Йорка, полной собачьего дерьма, блевотины, прокисшего вина, мочи и крови») и до сих пор не пойманного знаменитого убийцы из Уичиты[29] («Когда этот монстр входит в мой мозг, я никогда не знаю. Но он навсегда»). Но я вновь и вновь возвращалась к делу о шантаже в небольшом городке в штате Огайо. Оно привлекло мое внимание изощренностью посланий преступника. Контакты начались на следующий день после пропажи девочки-подростка. Ее родителям позвонили и сказали: «Ваша дочь у нас. Нам нужно 80 000 долларов, или вы ее больше не увидите». Полиция поспешила на адрес, с которого был совершен звонок. Это был небольшой домик на окраине, в котором нашлись только несколько предметов одежды пропавшей девочки и карта.

Эта карта отправила сыщиков к следующему месту — лугу у реки, на котором они нашли остальную одежду девочки и вторую карту, исчерченную непонятными рисунками. Тщательное обследование местности показало, что какой-то предмет, возможно тело, вытащили из машины и бросили в реку. Однако в последующие дни родителям еще несколько раз звонили и объясняли, что, если они хотят увидеть дочь, нужно заплатить выкуп.

История с картами заинтриговала меня, и я заглянула к Дугласу спросить, помнит ли он что-нибудь об этом деле.

— Ну да, помню такое, — сказал он. — Выкуп в 80 000 долларов показался мне уж очень небольшим. Сперва я решил, что этот преступник отнюдь не блещет умом, но его записки с инструкциями об уплате выкупа оказались довольно изобретательными.

— В каком смысле? — спросила я.

— Во-первых, он писал их по трафарету, а содержание было вроде «отправляйтесь в телефонную будку по такому-то адресу и найдете следующее послание, примотанное скотчем под телефонным аппаратом». А во-вторых, гонял сыщиков туда-сюда понапрасну, стараясь отвлечь от того, что совершил убийство. Но в итоге засыпался, потому что стал повторяться. Мы поставили все местные телефонные будки под наблюдение и сфотографировали, как он прикрепляет записку под телефонный аппарат.

— Понятно. Значит, он облегчил полицейским их работу, типа хлебные крошки на дорогу бросал, как в сказке «Гензель и Гретель», — сказала я. — Дай угадаю: он не намеревался ее убивать. Это было изнасилование, а потом все пошло не так. Что-то его взбесило. Потом он покумекал и инсценировал шантаж, чтобы прикрыть им убийство. Попытался было бросить свою затею, но, будучи социопатом, увлекся ее рискованностью и уже просто не мог соскочить. Я права?

— В точку, — кивнул Дуглас. — А почему ты заинтересовалась этой историей?

— Просматривала старые дела вроде этого, чтобы понять, помогла бы в них психолингвистика. Решила, что для новичков отдела это будет полезный ресурс. Хотя, наверное, этот пример не слишком показателен.

— Не скажи. Просто преступнику не стоило бы доводить это до поимки в телефонной будке. Он заигрался. Точно так же было и с Берковицем, и с Зодиаком. Они приходят в восторг, прямо-таки кайфуют, когда таким образом коммуницируют с полицией. Банди, Уильямс — кого ни назови. Они просто купаются в риске. Рисковые персонажи.

— Постой-ка, — перебила я. — Тогда вот что мы имеем в сухом остатке. Типы, которым хочется с нами пообщаться и которые достают полицию, прессу и всех остальных, по сути, жаждут внимания. И если им хочется острых ощущений, мы им это обеспечим. Потешим их самолюбие — будем подбирать их хлебные крошки и расхваливать их невероятный ум. Чем больше мы будем с ними общаться, тем сильнее им будет хотеться произвести на нас впечатление. Классический случай навязчивой потребности в одобрении. Их жажда внимания будет наживкой для наших крючков.

Глава 14 Вяжи, пытай, убивай