Желание верить

Джек кивнул. Глаза Нэтти закрылись. Страха не было. Лишь только боль, да и та притупилась, после того, как Джек сделал ей укол обезболивающего. Время замерло, затем как-то неожиданно побежало вперед, как никогда прежде…

7

Джек знал, что все закончилось, но продолжал сидеть на стуле, глядя за окно. Нэтти не дышала. Джек слышал, как бьется у него в груди сердце. Смерть оставила еще один шрам, но уже не на теле, вот только Джек не мог понять, насколько глубок этот шрам и сколько потребуется лет, чтобы эта рана затянулась, потому что сознание, в отличие от тела, лечит себя, избавляет от страдания. Нужно лишь уметь ждать и хотеть жить. Если, конечно, этот механизм не сломается. Рано или поздно не сломается…

Джек открыл окно. Подводный город шумел, всасывал в себя стоявший в комнате смрад.

Джек собрал свои вещи, стараясь не смотреть на кровать, вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

– Что-то случилось? – спросила его соседка Нэтти.

– Не со мной, – сказал ей Джек, злясь на сквозившую в ее голосе заботу. – Не со мной…

История семьдесят седьмая (Гоэн)

1

Гоэн бежал. Бежал потому что верил в спасение. Бежал из своей деревни. Из своего племени. Бежал к своему спасению.

Иногда он оборачивался. За спиной трещали ветви старых деревьев, слышались крики погони, между деревьев мелькали смуглые тела тех, кто еще недавно были его братьями и друзьями. Были до тех пор, пока они не прошли обряд посвящения в мужчины. После все изменилось. Они изменились.

Гоэн споткнулся, упал, уткнувшись лицом в лужу застоявшейся воды. Прелые листья и пара улиток набились в открытый рот. Дыхание сбилось. Звук погони стал громче. Гоэн вскрикнул, вскочил на ноги и снова побежал. Побежал к лагерю белых людей, который прежде всегда обходил стороной.

2

Обряд. Все началось месяц назад, когда Гоэна и остальных мальчиков его возраста отвели в лес. Гоэн слышал, как его матери велели оставаться в хижине, слышал, как она тихо заплакала. Это напугало его. Он хотел вернуться, но его не пустили. Они шли все глубже и глубже в лес. В ночи перешептывались духи, ревели быки. Гоэн не видел взрослых. Лишь слышал знакомые голоса друзей, старался держаться ближе к ним, думал о матери, думал о том, что она где-то плачет и невольно начинал тоже плакать.

3

Ночь казалась бесконечной. Гоэн не знал, сколько времени провел в лесу, не знал, скольких из его друзей забрали духи или хищники. Главное не убегать. Главное стоять на месте, как велел отец. И Гоэн стоял – зажмурив глаза и ожидая смерти.

4

Хижина. Никогда прежде Гоэн не видел этой хижины в деревне. Она была построена где-то за пределами племени, где-то за пределами жизни. Гоэн вспоминал погибших на охоте воинов, вспоминал умерших стариков. Ему казалось, что сотни глаз наблюдают за ним, ждут, когда он ослушается отца и убежит. Тогда духи заберут его, и он уже не сможет никогда вернуться к своей матери.

5

Отец велел не закрывать глаза. Велел смотреть. Внутри хижины горел огонь. Обнаженная жрица приносила в жертву Богам принесенное отцом Гоэна животное. Лилась кровь. Гоэн смотрел в глаза умирающему кабану, следил, как жизнь уходит из них. Затем смотрел в глаза жрице, и ему казалось, что жизнь уже уходит из него…

6

Утро. Отец сказал ему, что он умер и воскрес. Сказал, что теперь он может говорить, дал ему новое имя и запретил идти к матери. К матери, которая где-то плачет.

– Ты теперь другой человек, – сказал ему старый жрец, нанося на грудь татуировку мужчины и скалывая передние зубы. – Ты уже не тот человек, которым был прежде. Не сын своих родителей…

Гоэн заплакал, но шаман не заметил этого, продолжая делать татуировку и обещать, что скоро у Гоэна будет новая семья.

7

Мать. Она не захотела говорить с ним, когда он пришел, притворилась, что не знает его. Гоэн ушел, спросил своего друга, с которым они вместе проходили обряд, но тот лишь рассмеялся. Гоэн вспомнил наполненный духами лес, вспомнил те ужасы, которые показывали ему отец и жрица в хижине… Даже не отец. Нет. Уже не отец. Гоэн снова заплакал.

8

Наказание. Шаман долго слушал сомнения мальчика, затем сказал старцам, что Гоэн должен пройти посвящение еще раз. Пройти, чтобы духи вселились в его тело. Гоэн испугался. «Духи? – думал он. – Но что же тогда будет со мной? Я умру? Умру, как умирают старцы?». Он вспомнил своих друзей. Даже не друзей уже, а духов в телах друзей.

9

Побег. Страх гнал Гоэна вперед, придавал ему сил. «Лишь бы добраться до лагеря белых людей!» – думал он. Мать говорила ему, что у них есть сила, говорила, что они не верят в их духов. «Они смогут меня защитить! – говорил себе Гоэн. – Может быть, даже они разрешат забрать мне из деревни мать».

А погоня все приближалась и приближалась.

10

Белые люди привели переводчика. У женщины были рыжие волосы. Она долго разговаривала с Гоэном, улыбалась, накормила его шоколадом. Он ел, наблюдая за окружившими лагерь старыми деревьями, за которыми прятались его бывшие братья, в которых теперь жили духи. Кровавые, безжалостные духи. Безумные духи. Такие же безумные, как ночь посвящения и хижина жрицы…