Желанная

— Итак, если между вами тремя есть хоть какое-то влечение, какая-то искра, есть и надежда. Вы должны выманить эту искру на поверхность. Соблазнить её дух вернуться к вам, привяжите её к себе удовольствием.

— Если вы говорите о сексуальном наслаждении, то мы вернулись к тому, с чего начали, — холодно ответил Дип. — Лок и я не будем приставать к бессознательной женщине.

— Конечно, она без сознания, — огрызнулась мать Л'рин. — На неё обрушилось столько боли, что она просто не смогла её вынести. Один из вас должен принять её боль на себя. Только тогда её страдания прекратятся, и она сможет ощутить ваши прикосновения. Только тогда вы сможете исцелить её дух.

— Я сделаю это. — Дип шагнул вперед.

— Дип, нет, — запротестовал Лок. — Тебе не обязательно…

— Я хочу этого. Кроме того, Кэт нуждается в твоих прикосновениях, чтобы оставаться в стабильном состоянии. — Дип нахмурился. — Ты остаешься с ней и держишь её за руку. Я позабочусь об остальном.

— Прежде чем так легко согласиться принять на себя боль вашей леди, вы должны знать о последствиях, — тихо произнесла мать Л'рин. — Ментальная боль, преобразованная в физическую, усиливается втрое. Вы должны знать, что от этой малышки я ощущаю огромную боль. — Она нежно погладила Кэт по волосам.

— Мне плевать на это, — прорычал Дип. — Делайте всё, что нужно. Давайте уже начинайте.

Мудрая женщина кивнула.

— Очень хорошо. — Обернувшись, она указала на низкие золотисто-розовые кусты флана на противоположной стороне ручья. — Доби! Принеси хлыст.

В кустах раздался шорох, а потом показался самый огромный мужик, какого когда-либо видел Лок. Ростом не менее девяти футов и настолько мускулистый, что было непонятно, как он передвигается. Его розовая в крапинку кожа доказывала, что он коренной житель Твин-Мунс, так же как и мать Л'рин. Местный абориген был одет лишь в набедренную повязку из зеленых и золотистых листьев, едва прикрывающих его пах.

Лок никогда не видел настолько высоких местных жителей, должно быть, этот мужчина генетическая аномалия. Насколько Лок знал, большинство коренных жителей его родного мира были маленького роста. Маленькие, но невероятно жестокие, они жили в основном на диких землях неизведанного континента. Мать Л'рин — одна из немногих, кто переехал жить в более цивилизованный культурный мир, созданный Киндредами ещё со времен первого обмена с туземцами.

Когда великан огромными приплюснутыми стопами прошлепал по священному потоку, листья, прикрывающие его пах, затрепетали. Сквозь проблеск листьев этой своеобразной юбки Лок увидел, что там, где должен находиться огромный мужской пенис, был лишь небольшой обрубок.

Боги! Он отшатнулся при виде этого зрелища. Мать Л'рин, заметившая это, лишь рассмеялась.

— Мой верный Добби — евнух. Эту жертву он принес ради того, чтобы войти в золотой поток и жить здесь, в исцеляющих садах, чтобы следовать за мной повсюду. Подобная мужская преданность — редкость.

— Действительно редкость. — Лок неуверенно прокашлялся. — Что у него в коробке?

Огромный Добби вытащил откуда-то лакированный зеленый ларец. Удерживая ларец в огромных руках, он почтительно протянул его мудрой женщине.

— Устройство переноса. — Мать Л'рин открыла ларец и достала оттуда черную деревянную рукоять. Около двух футов в длину, суживающуюся на одном конце, на котором, насколько мог видеть Лок, ничего не было.

Дип, видимо, подумал о том же.

— Мне показалось, вы назвали это хлыстом?

— Это он и есть. Терпение, воин. Скоро всё поймешь. Осторожно держа в руках черную рукоять, мать Л'рин прижала гладкий округлый конец к правому виску Кэт. — Отпусти это, дитя, — прошептала она, поглаживая блестящие каштановые волосы. — Пусть боль уйдет. Пусть утечет. Другой согласился нести это бремя, позволь мне забрать его у тебя.

Кэт тихо застонала, её ладошка дернулась в руке Лока. Он осторожно сжал пальцы девушки, вглядываясь в её лицо.

А потом рукоять начала медленно изменяться. С одного конца из неё начали расти провода — три длинных серебристых провода, казалось бы сделанные из яркого света. Они удлинялись и уплотнялись, росли из черной деревянной ручки до тех пор, пока не достигли земли.

Лок изумленно наблюдал, как на конце кнутовища вспыхнули и загорелись три язычка пламени. Локу они напомнили трех голодных животных, ожидающих кормления.

— Ещё немного, малышка. Ещё немного, — тихо уговаривала мать Л'рин. Внезапно три голодных язычка пламени на конце хлыста задрожали, и из их кончиков выросли сверкающие серебристые шипы.

Дип с безразличием уставился на смертоносное орудие в руках старушки.

— И это физическое проявление её боли?

Мать Л'рин кивнула.

— Эта боль мучила её с тех самых пор, как ты и твой близнец использовали её в качестве фокуса. Скажи мне Дип, это зрелище внушает тебе ужас?

— Ужас? Нет. — Он скривился.

Лок заговорил за них обоих.

— То, что чувствует мой брат, чувствуем мы оба — это стыд. Из-за того, что она пережила, из-за того, что мы сделали. Так много боли…