Желанная для Альф (СИ)

Как хорошо, что у меня реакция молниеносная. Чуть не обосрался, когда в голове пронеслось видение, что моя девочка перелезает через окно, держась лишь за простынь, опасно привязанную к ножке кровати. Побежал в дом, одним прыжком запрыгнул на лестницу, выбил дверь в комнату и за секунду оказался рядом с ней. Сердце бешено колотилось, грозясь выскочить сквозь мои рёбра. Никогда ещё так страшно не было! И ни за кого ещё так не боялся! Дикий ужас просто сковал меня. Меня всего трясло, как в лихорадке. Видел, что и Кир испуганно окоченел, наверное, увидел то же самое. Никогда не видел его таким растерянным, страх за истинную ужесточил его лицо, он явно оказался не готов к этому. К её действиям. В прочем, как и я. Ненормальная, блядь, у нас пара!

Не могу сдержать себя, хочется отшлёпать эту маленькую гадину, чтобы больше так не смела делать! Вон, Кир так и не отошёл, стоит, не моргая, пытается сообразить, что сделал не так.

— Почему ты хотела сбежать? — задал брат вопрос, который тоже крутился у меня в голове, держа её за плечики, сжимая их. Я обнимаю её за талию со спины, вдыхая такой желанный аромат.

— Потому! — огрызается она, показывая свои ровные белые зубки. Кажется, будь у неё клыки чуть побольше, хотя бы как у наших самок, Анюта перегрызла бы нам всем глотки. Хмыкаю. А она мне нравится. Безумно нравится, даже с таким норовом. Другая и не нужна мне. Моя тигрица. Зарываюсь носом в её светлые волосы, снова вдыхая. — Пустите меня, — шепчет неуверенно.

— Не отпущу, — отзываюсь, развязывая бантик от шнурка, что подпоясывает футболку Кира на ней.

— Всё равно сбегу! — говорит она, откидывая голову мне на грудь, блаженно прикрыв глаза, когда я сжимаю её прекрасные холмики, которые так удобно ложатся в мою ладонь под трикотажем. Улыбаюсь. Моя маленькая врушка. Брат отходит дальше, кивая мне, уходя за дверь. Он маялся, хотел остаться. Я прекрасно вижу его желание, но он ждёт, давая мне возможность закончить ритуал спаривания. Я благодарно киваю в ответ, разворачивая хрупкое тельце любимой в руках, вглядываясь в её затуманенные желанием удивительные глаза. У нас ещё будет время насладиться ею вместе. Минут через пятнадцать, если раньше не отстреляюсь.

— Не получится, — глажу её скулу. — Мы теперь связаны, малыш. Навсегда, — ударяю пальцем по пипке её носика. Она удивлённо поднимает идеально очерченные светлые бровки. Я киваю ей. — Да, маленькая, так и есть. И в любом случае, мы всё равно поймаем тебя и накажем, — впиваюсь в её такие манящие губы. Сжимаю её тело в своих медвежьих объятиях, терзаю её сладкий ротик, проникая внутрь языком, исследуя его. Твою мать, какая же она потрясающая: сладкая, чуткая, невесомая, безумно возбуждающая. Я потерялся в ней, растворился в девушке, которую уже и не мечтал встретить. Я! Самый хмурый, угрюмый и жёсткий мужлан, готов отдать всё за неё и ради неё. Всё сделаю, что угодно, только не отпущу! Не смогу и не хочу этого. «Моя!» — довольно рыкает зверь в голове. Знаю, я слишком резкий, грубый, неотесанный медведь для моей сладкой и нежной девочки, о чём часто напоминала мне Ирина. Потому что всегда брал, что мне нужно, не подготавливая самку к спариванию. А моя Анна принимает меня таким, какой я есть. Она чувствует меня, хочет, я ощущаю это. Не только носом, нутром чую её желание, она вся пропахла им. Желанием ко мне. Довольно фыркаю. Она готова.

Снимаю с неё футболку и кладу Анюту на кровать брата. С нежных припухших губ опускаюсь ниже, целую шею, ключицы, грудь. Она приподнимает её в ответ и хрипло стонет. Я чувствую её нужду.

— Яр, — произносит она, запуская пальчики в мои волосы, когда я опускаюсь ниже, проведя кончиком языка по плоскому животу своей пары, запуская его в пупок, обжигая нежную кожу своим дыханием, — пожалуйста! — хрипит она и тянет меня на себя. Анюта ждёт меня, хочет, требует. Ведёт себя, как настоящая самка клана. Истинная самка. Другие девки трепещут передо мной, боятся, хотят угодить, ластятся, лебезят. Бесит. Эта наоборот: подчиняет, властвует. Мне нравится эта черта в ней. Очень нравится. Не думал, что захочется самому угодить кому-то. Раньше никогда не заботился о потребностях других девок. Всегда интересовал только итог — долгожданная разрядка, от которой становилось легче, на время забывая о своей мечте. А сейчас готов в лепёшку разбиться, но доставить удовольствие своей паре. Потому что она и есть моя мечта!