Желанная герцогиня (СИ)

А однажды, в ту самую веху, когда Анастейза объявила о приезде мужа, Илиас сумел ослабить артефакт на его шее! Для того, чтобы снять просто силенок бы не хватило, но именно это обстоятельство окончательно уверило морфа в том, что Илиас сможет снять с него радрак. Не случайно, как вышло тогда с ослаблением ошейника, а осознанно…

Новость о том, что к ним едет Радан Дарремский, привела его в ярость. Анастейзи была прекрасной, завораживающей, удивительно рациональной и вместе с тем… невероятно сильной внутренне, а внешне — хрупкой и нежной леди.

Как она управлялась хозяйством! Как руководила людьми, и с какой нежностью и благодарностью принимала заботу о себе со стороны как простых слуг, так и воспитанников. А уж их вечерние посиделки!

Виктран иной раз глазам своим не верил, разве легко добиться такого отношения от вчерашних волчат, которые никому, даже себе не верили… А вот гляди, приручила…

Аромат герцогини кружил ему голову и иногда морф позволял себе мечты о большем.

Однако морф знал, что где-то далеко его ждут родители. Теперь он мог точно сказать, что голоса и небольшие обрывки памяти, не открывающие ему толком лиц, их имен, но щедро одаривая чувствами, которые те к нему испытывали, относятся именно к его матери и отцу.

Когда-то ему придется объяснится с ними и наверное, с его невестой, если таковая имеется. Однозначного ответа на этот вопрос, сколько бы он внутренне к себе не обращался, не получал. Только смутный образ кого-то настолько далекого и холодного, что Виктран малодушно решил, что помолвки ни с кем не случилось, и он все же прислушался к словам отца об особенном для морфа аромате. А значит, перед герцогиней он чист и может предложить себя в качестве защиты, опоры, любящего мужчины, отца ее детей…

И вот теперь, приезд герцога отодвигал те самые смелые мечты! Да, морф знал, что леди к мужу не питает ничего кроме неприязни. Знал, что у Радана есть любовница, от которой тот напрочь терял связь с реальностью, но…

Они были венчаны перед ликом Священной Пары! Муж и жена и третьему точно нет места в их отношениях! Скорее четвертому, если учесть Сарвенду, которая, как выяснил морф позже оказался тяжелой.

Осень несла вехи с немыслимой скоростью, казалось бы, только вчера герцогиня узнала неприятную весть, а сегодня морф был первым, кто узрел всадника, гнавшего свою лошадь так, словно в кармане у Радана лежала запасная…

Не мешкая, он обратился в ворона и с помощью духа перенесся под окна спальни герцогини и забил тревогу.

Глава пятая

Анастейзи 

— Живучая тварь! — яростный шепот, который, впрочем, был всеми услышан.

Отчетливо. Мой цветущий вид, явно не обрадовал Радана.

— Я тоже рада видеть вас, муж мой, — моя улыбка была широкой, словно бы говорящей: да, я такая, чем и горжусь.

— Ты и твоя паршивая магия… Мои люди! — Лицо герцог утратил напрочь.

Оно исказилось лютой злобой и совершенно отшибло ему мозги.

В противном случае он бы поостерегся чего-то требовать, тем более в таком тоне.

— Немедленно, слышишь, немедленно доставь всех сюда и только посмей не расположить их с комфортом. Сарвенде нужны лучшие покои! Поняла?

— Не сомневаюсь, что их ей предоставят в доме эдора Ойдохи. — Любезно ответила ему и тут же отдала приказ Аррияшу. — Капитан, сопроводите Его светлость в его покои. Севрим, отправьте слуг подготовить купальню.

И сделав шаг к мужу, почти вплотную, нейтрально сообщила:

— От вас попахивает, муж мой. — Дело не только в поте(его и лошадином), один морф, простите, вспомнил, что он птица и в прямом смысле нагадил на голову Радану. И это явно было сделано с тем расчетом, что магия радрака подобное за угрозу счесть не могла, иначе Его светлость еще бы по дороге сюда попросту разорвал волк. — Приведите себя в порядок, в противном случае, к сыну я вас не допущу.

— Как ты смеешь…

— И позволь напомнить: ты находишься на моей земле, вокруг мои люди, забудь о своих замашках палача, иначе я вспомню о том, что моя паршивая магия может сделать не только с твоим филеем и шеей, но и со всем телом. Ты же не хочешь лишиться, допустим, ног?

Герцог открыл рот, явно желая разразиться бранью, но вдруг замер, глядя за мою спину, а потом и вовсе обвел холл глазами, и, наконец, сообразил, что он тут один.

За мной — люди, недобро глядящие и готовые по первому приказу сделать все, чего пожелаю. Счет явно не в его пользу.

Рот захлопнулся. По подбородку мужа прошла судорога, а сам он сжал ладони в кулаки.

— Я — твой муж. — Напомнил с таким видом, словно не он минуту назад требовал всего лучшего для любовницы.

— Ваша светлость, пройдемте со мной. — Учитель был сама любезность, а стоящие за ним слуги, оба мужского пола, выражали готовность услужить.

Учитывая, что Тирхан был аристократического рода, гадости муж говорить не стал. Зыркнул только так, будто именно он победитель, и с царским видом пошел за Тирханом.