Желанная

Она улыбнулась и отмахнулась от комара, жужжавшего над ухом. Можно подумать, что она пойдет на это. Она знала, инстинктивно чувствовала, что ни один мужчина не сможет вызвать у нее такое желание, какое вызывал Дик. Он возбуждал ее и в то же время давал ей успокоение. Он поднимал голову от завтрака, улыбался ей губами, на которых блестело масло, и она уже теряла голову. Он приводил ее в восторг даже в мелочах, овладевая ее мыслями и сводя с ума от желания, которое было гораздо глубже сексуального.

Ну и что ей делать с этим?

До слуха Джулии донесся звонок телефона. Она поморщилась. Прожив неделю вдали от цивилизации, начинаешь раздражаться, когда она вторгается в твой покой.

Усилившийся ветер нагнал небольшие облака, закрывшие часть звездного неба. Джулии стало холодно. Наверное, сейчас и дождь пойдет. Джулия села и посветила фонариком на часы. Стрелки уже отсчитывали минуты нового дня. Джулия встала и, осторожно ступая на камни, пошла по тропинке к дому.

В кухонном окне маячила высокая фигура Дика. Он прижимал к уху телефонную трубку.

Глаза Джулии сверкнули озорным блеском, на губах заиграла плутовская улыбка. Она решила подкрасться к Дику сзади, прижаться к нему, положить руки на «молнию» джинсов и попытаться вывести его из равновесия. Просто доказать себе, что она может это сделать.

По-детски, конечно, но этот мужчина сводит ее с ума.

Джулия выключила фонарь и, стараясь двигаться бесшумно, осторожно ступила на лестницу веранды.

– Не знаю, Генри, сколько еще смогу удерживать ее здесь. Наверное, она скоро захочет вернуться к привычной для нее жизни, и у нас могут возникнуть осложнения.

Джулия застыла на месте. Она открыла рот, закрыла и перестала дышать.

Затем сработал инстинкт. Джулия медленно спустилась с лестницы и тенью скользнула под высокую веранду. Она обхватила себя руками – у нее появилось ощущение, что ее тело превращается в лед, – и скрючилась среди штабелей дров.

– Думаю, она ничего не знает, но я… Подожди секунду.

Джулия услышала над головой скрип половиц, когда Дик вышел на веранду. Вселяющее ужас поскрипывание, слишком громкое в ночной тишине. Джулию начало трясти.

– Мне показалось, что она вернулась. – Дик невесело засмеялся. – Этого мне только не хватало. Она только начинает доверять мне. Возможно, мне удастся вытянуть из нее что-нибудь, если есть что вытягивать. Но она не глупа. Я должен действовать предельно осторожно, чтобы… Что? Ты их знаешь? Хорошо, давай. Узнай, что им нужно. Будь осторожен.

Джулия зажала рот рукой. К горлу подкатила тошнота, и она боялась, что выдаст себя, если ее вырвет прямо под тем местом, где стоял Дик. Она не хотела верить в то, что услышала, и в то же время горько смеялась над собой. Там, на лондонском вокзале, она, очевидно, решила, что в минуту опасности к ней, как в сказке, явился очаровательный принц и предложил укрытие, в котором она нуждалась. А потом, естественно, увез в свой замок, окружил таким вниманием и заботой, что она не переставала удивляться, как жила до их встречи.

Да, он был заодно со Сломанным Носом и Гелем. Джулия тихо всхлипнула. Они угрожали ей, а Дик, как благородный рыцарь, подлетел на белом коне и спас ее.

И она всю эту развесистую клюкву проглотила. Вернее набросилась на приманку, как голодная собака.

Как я могла позволить Дику сломать защитный барьер, который создавала в течение нескольких лет? – спрашивала себя Джулия. Это единственное давало мне возможность сохранить себя, свою независимость и свою личность, а он, негодяй, лишил меня этого!

– Генри? – В голосе Дика появилась тревога. – Генри!

Джулия услышала, как он жмет на кнопки аппарата и бормочет ругательства, от которых на ее лице выступила краска. Дик нервно ходил по веранде и тяжело, отрывисто дышал.

– Рассел, это Ричард Хартли. На Генри напали. Двое или трое парней… Я не знаю, где он, проверьте сначала его дом. Да, хорошо. Позвоните мне, как только узнаете что-нибудь.

Положив трубку, Дик снова выругался. Джулия посмотрела вверх и сквозь щели в полу увидела его силуэт. Она прислушалась к своим ощущениям – ничего. Ни сочувствия, ни ярости.

Внутри у нее была лишь огромная черная пустота. Словно ее эмоции получили хороший урок и навсегда умерли. Не было ни радости, ни любви, ни счастья. Но, по крайней мере, не было и боли.

Слава Богу, была хотя бы уверенность, что она больше никогда не допустит предательства по отношению к себе.

Ванесса лежала в постели и уже в который раз пересчитывала трещины на потолке. Это занятие отвлекало ее от необходимости думать о самом главном – о Генри. Уже несколько раз звонила Элис, чтобы сообщить ей массу интересных фактов о психопатах, которые она вычитала в медицинской энциклопедии. Элис обращала особое внимание своей несчастной подруги на то, что даже очень умные и проницательные люди не могут знать, когда превратятся в трупы.

Какая чуткость!

Ванесса повернулась на бок. О сне не могло быть и речи. Генри не звонил, но она знала, что будет находиться в напряженном ожидании, пока не услышит его голос. А после того, как он позвонит, почувствует себя еще хуже.